– На кровать! – Рявкнул я, ребенок занимал на нашей взрослой реанимационной кровати очень мало места. Выглядело это непривычно. В груди сжалась какая-то пружина, а в голове заполошно закрутились обрывки мыслей. – Аппаратура под таких детей не заточена… Я же ему нашим вентилятором легкие порву… Как интубировать буду… Херня, новородков же интубирую… Ага, умник, интубировать хреном будешь?… С детьми особо не работал… Дозировки?… Ладно, делай что-нибудь, видно будет… Ой, бля, попа-а-ал…
– Амбушку … – Я получил в руки дышательный мешок, воткнулся в кислородную разводку, аккуратно начал поддыхивать явно неэффективным дыхательным движениям ребенка. Параллельно удалось что-то вроде пульса прощупать на шее. Ладно, вентиляцию обеспечили.
– Монитор… – Три электрода с трудом получилось разместить на грудной клетке, но теперь мы хоть как-то контролировали сердечный ритм. Восемьдесят в минуту. Мало, бля… Анестезистка застыла перед ребенком (пока еще ребенком) с датчиком пульсоксиметра1, определяющего содержание кислорода в крови. Датчик был для взрослых пальцев. Ничего, дорогуша, старший по команде пришел, он поможет…
– Куда хочешь цепляй, но чтоб работало…
– Как… куда я его…
– Меня не гребет куда… – Старший по команде как обычно помог. Добрым словом. Ступня как раз вся в датчик поместилась. 80%. Мало, бля… Продыхиваю мешком (взрослым!). Экскурсия хорошая. Мыслей стало поменьше:
– Баротравма, бля… Аккуратнее… Не порвать легкие, иначе не только ему звиздец…
Как-то в промежутке умудрился услать палатную сестру за дверь к родителям, выяснить чего случилось-то. Молодец, все четко и быстро. И доложила коротко:
– На учете у кардиохирурга… В очереди на операцию… Посинел, упал… Вызывали скорую… Не дождались, повезли в первую попавшуюся больницу…
В голове появились новые мысли:
– Это они молодцы… Прямо по адресу приехали…
Тут встало дыхание.
– Ларингоскоп… – прохрипел я.
– У нас взрослый, клинок тройка меньше нет, как вы…
– Ларингоскоп, бля… – уже громко рычал я. И тут же кому-то из родственников, сунувшемуся в дверь, – На хер отсюда!
– Трубу…
– Пять с половиной, тоньше нет…
– У меня на полке пятерка лежит…
Откуда-то появилась пятерка с моей полки. Быстро.
И опять мысли:
– Молодцы, быстро трубку принесли… Как клинок во рту поместился?.. Есть, вижу голосовую щель… Аккуратнее, пусть кончиком, но только до манжетки… До манжетки… Везти его отсюда… В детскую реанимацию… Нормально… В самом деле и как это я… Точно, сдуру вышло… Теперь проще… Дышим мешком потихоньку… Вроде сатурация немного вверх пошла…
– Алексей Романович, сердце…
На мониторе пошла пилообразная херь вместо комплексов. Потом изолиния. Массаж сердца. И дышим, дышим… Второй (постовой):
– Зови всех кого встретишь…
Первой (своей):
– В вену входи…
– Как… чем… не смогу… не видно…
Посмотрел. Нет вен. Не в подключичную же колоть. Взрослым набором. Один уже уколол…
– В мышцу коли. Атропин и адреналин по 0,3.
Посмотреть на часы – ух ты, уже семь минут как меня позвали. В дверь просунулись попавшиеся на глаза второй медсестре главная сестра больницы и дежурный гинеколог Борисыч.
– Вы, звоните 03, детскую реанимацию для перевозки. Борисыч, сердце покачай, я уже мокрый весь.
Второй сестре:
– Помогай набирать в шприцы…
Время неслось скачкообразно. И опять мысли вспышками:
– Вену… Вену, бля… Венозный досту-у-уп… Ладно в мышцу… Еще адреналин… Еще… Тридцать пять минут реанимации… Ладно еще немного покачаю… Борисыча сменить, он замудохался… Нет ни хера… Бросаем?… Еще немного…
