Так и вышло. Вернувшись, Витя объяснил что надо делать. Ограничились тем, что на следующее утро, просыпали по крыше дорожки из песка. Но все это было для видимости, ходить в жару по крыше, все равно нельзя было. Ну по крайней мере пока время не принесёт стабилизацию.
Объяснив Толику в чем сложность, я повторил, что крышу лучше сдавать утром. А утром приехал Витя с документами, и Толик, чуть ли не силой, притащил сестру на крышу, и первый объект был без труда, сдан. Витя сразу рассчитался за него, а уезжая, забрал Лешу, работать в Горловке. Я удивился этому. Там был старшим, самый опытный наш рабочий, а если Витя повез туда Лешу, то конечно же он его поставит там бригадиром. Леша уверенной поступью шагал по карьерной лестнице.
Прожив какое-то время в общежитии, я ознакомился с его контингентом, и там оказалось много оригинальных персонажей. Одного из них, мужчину лет сорока, все между собой называли – «Недоношенный». Ростом он был где-то метра полтора, и весил наверное, килограмм тридцать. Каждое утро, выходя на работу, мы заставали его в палисаднике, перед общагой, с десятисантиметровым косяком из папиросы. Но скорей всего, что там был пустоцвет. Как-то он попросил у меня чая, и я дал, а он в благодарность, предложил мне травы, но я отказался. Правда, когда рассказал об этом Толику, то он попросил меня взять для него. Я взял, и Толик, выкурил ее со своими друзьями, но ожидаемого эффекта не произошло, вообще не произошло никакого эффекта, и друзья, злились на Толика за то, что он угостил их пустоцветом. Наверное у этого «Недоношенного», не было возможности достать нормальной травы, и он предпочитал, хотя бы обманывать себя, а может у него была сильна сила внушения, дававшая ему необходимый эффект, так называемый наукой «Эффект плацебо».
Жил здесь и мужчина, которого называли «Местный Казанова». Он как-то был уличен в том, что ночью к нему, на второй этаж, по простыням поднялась женщина. В наказание, и во избежание в дальнейшем, такого падения нравов, его пересилили на четвертый этаж. Еще одним обитателем общаги, был мужчина лет шестидесяти, который встречался с двадцатилетней девушкой, и по слухам между ними была настоящая любовь. Они часто коротали вечера, зажимаясь по углам в порыве нежности. А напротив меня жила, болезненно худая и озлобленная девушка, с изъеденными кариесом, зубами. У нее был двухлетний сын, и она часто и беспощадно орала на него и оскорбляла. Я пытался несколько раз урезонить ее, но встретил с ее стороны не понимание и агрессию. Жили тут и те две нимфы, посетившие нас с Лешей в день приезда. И это только один этаж, а учитывая, что у общаги их четыре, то можно представить насколько примечательный здесь собрался народ. Правда жил тут и человек, который оказался мне интересен. Это был мужчина лет сорока пяти, с легким беспорядком на голове, и легкой, частой небритостью, на лице. Лицо также дополняли усы, а тело внушительный живот. Я познакомился с ним, когда как-то раз, подходя к общаге, увидел его читающим в беседке. Поскольку я питаю большой интерес к литературе, то поинтересовался у него, что это он такое интересное читает. Это была «Легенда об Уленшпигеле». На этом и завязался диалог между нами. Он очень хорошо разбирался в литературе, особенно русской, и умел об этом увлекательно рассказать. Пользуясь его добротой, я проявил наглость и стал брать у него книги. Но основная же масса жителей общаги, больше походила на фольклорные элементы.
