Записки старого капитана - страница 24

Главная сайровая традиция – судно, поймавшее первую сайру и доставившее на остров, объявляется победителем, и всю путину сдает без очереди. В честь него устраивается праздник. Мы привезли первую сайру, и девочки устроили праздник со всеми вытекающими… Захожу в каюту капитана решить вопрос. Там – кильдым, пьяные, полураздетые, и там сидела Людка. «Выйди, дело есть». Она вышла. Затащил в каюту чифа (старпома), швырнул на койку, закурил. Смотрел на нее и молчал. Все такая же красивая, и маленькие грудки. «Зачем ты к старикам? Что, молодых нет?». «Я зашла по работе, а меня усадили». «Да, и рубаху расстегнули. Ножки не раздвигали? А почему перестала писать?». Она села, привела себя в порядок. «В том городе, куда отца перевели, встретила парня. К тому времени с тобой залетела. Ты был далеко, он – рядом. Он старше, спортсмен, автогонщик, выскочила за него. Он разбился, у меня выкидыш, болела долго. Все пошло кувырком, и вот я здесь, на краю света. А ты там был?». «Нет». «Пойдем, я тебе покажу».

Стоять три дня. Я сказал чифу, что приду завтра, и мы с ней ушли. На острове Шикотан действительно есть мыс Край Света, за ним – безмерные просторы Тихого океана. На краю тридцатиметрового обрыва лежал здоровенный плоский валун. Внизу, под ним океан разбивался об остров. Рокот океана, фейерверк брызг завораживали. Мы сидели и разговаривали, было тепло и темно. «А ты как?». «Я женился, малец растет, ее не люблю, вернее, терпеть не могу, но живу ради мальца. Уйду, наверное, бля… Гуляет, пока меня нет. Главное, открыто, все знают. За что, не пойму. Вытащил из детдома, выучил, денег зарабатываю дай боже. А она, сучка, ну да ладно, с этим покончу. А ты все та же…». Она встала на валун, скинула с себя все, развела руки в стороны. «Я бы как птица полетела ввысь или вниз». Я тоже разделся, встал позади нее. «Вниз не надо», – обнял ее, – «Какие у тебя великолепные груди». Мы занимались любовью до утра. Сюда мы приходили еще две ночи. Когда мы уходили из Крабозаводска, она меня провожала. Мы обменялись адресами. С тех пор я ее больше не видел, на письма не получал ответ. Никто из нас не выполнил детскую клятву, у всех судьба не сложилась…

От нечего делать делал картинки из пластика, наносил черную тушь и копировал картину – крупный лось борется с четырьмя волками. Снимал лишнее, и получалась неплохая картина, девочкам нравилась. Сделал доску остойчивости^>14

Доска остойчивости (непотопляемости) – является составной частью боевой документации и предназначается для графического обозначения повреждений корпуса, размеров и

метр на восемьдесят сантиметров. Вырезал на пластике, получилось здорово. Главное, от лени – каждый день надо переписывать два листа, нудное занятие, а так – написал цифры, на следующий день стер, нанес новые, и все дела. По приходу в Невельск на судне был начальник службы мореплавания с проверкой. Увидел доску – «Кто сделал?». Капитан: «Ревизор». Открутили, в конторе сняли копию, и на все пароходы внедрили бумажную версию, а нам вернули мой шедевр.

После сайры стою у конторы, курю, с ребятами треплемся, подошел ко мне старпом с другого судна: «Можно отойти?». Отошли. Он: «Иваныч, пойми правильно, хочу тебе сказать, твоя жена тебе изменяет. Трахается с кем попало, пока ты в море». «Спасибо, друг, я это знаю. Мне не с кем оставить сына, ты сам знаешь – самая дорогая проститутка – это жена. Я ищу выход из этого положения. Еще раз спасибо, я на тебя зла не имею». Он был не первый, кто меня предупреждал. Зашел в бухгалтерию, написал заявление – переводить Ираиде четверть моей зарплаты на содержание ребенка. Добровольный алиментщик. Невельск морской городок, очень много молодых парней и немного потрепанных мужчин. Мужья, рыбаки, в море, а… В мою бытность все приезжие пары – такие, как мы, а их большая часть прибывших – кто давно, кто-то сейчас. И жены у них такие же, как моя, только осторожней и умнее. Вот и думаю, как быть с сыном, не знаю, закон на ее стороне. Не такую я хотел иметь семью, не такую…