Очнувшись, Дайнар увидел себя все в той же камере… но теперь уже один на один с собой. Очередная попытка вернуть себе свободу закончилась неудачей. Впрочем… он еще был жив, а значит, шансы еще оставались… Оставалось только заручиться терпением и ждать – ждать когда удача наконец обернется к нему лицом. Раб не тот на ком оковы, а тот, кто считает себя таковым,– а таан великого вельда, никогда не станет рабом…
––
Дверь скрипнув, отворилась и обернувшись, троль увидел вошедших в камеру прима и цетру. Борг оставался Боргом, а вот с девушкой… за случившийся с момента разлуки время случились разительные перемены. От понурой и испуганной послушницы не осталось и следа. Теперь, перед охотником, была смелая, сильная, уверенная в себе, готовая жертвовать другими, ради того, что считала важным… женщина.
Спокойно выдержав взгляд Дайнара, цетра присела на скамью и, подождав пока то же самое сделает Борг, нахмурила, доселе гладкий без единой морщинки, лоб.
–Элина.– произнесла она четко, чуть ли не по слогам.– Как звать тебя?..
Оскалив клыки, троль в замешательстве уставился на меченосца.
–А что ты хотел? Сам виноват.– Пожал плечами тот.– Выбрал себе хозяйку, теперь крепись…
–Элина, он не ребенок и не дурак… хотя в последнем я сомневаюсь.– Обратился прим к девушке.– Говори с ним как со мной. Все те байки, которые ты слышала в монастыре о жителях вельда ложь. Наверняка этот дикарь… даже умеет читать… Впрочем не важно. Охотник, представься девушке.
Нелепая ситуация понемногу стала забавлять Дайнара и больше кривляясь, чем ради приличия парень отвесил девушке, положенный человеческим ритуалом, поклон. Затем назвал свое имя:
– Я Дайнар, сын Калина и Торан, ветвь от ветви первой веньязы, основа кланов, нить связующая, первый побег бредущих сквозь время, вопрошающий у земли ветра и воды право на жизнь… Впервые в вашем городе. Рад знакомству…
Лучше бы Дайнар выпучил глаза, оскалил клыки и зашелся в диком безумном реве. Цетра ожидала всего, кроме такой вот реакции на ее вопрос. Подавившись застрявшими в горле словами, она, несколько мучительных мгновений силилась, что-то сказать но, так, и не придумав ничего нужного, смутилась еще больше.
–Ну, как?– заржал во весь голос Борг, ударив ладонью о ладонь.– Хорош? Я же говорил, что он себя еще покажет. Такой с потрохами сожрет, не подавится… Но ты его не бойся.– Резко сменил свой тон прим.– Недаром на тебе, вот то колечко. Как только, он нос свой задирать станет, так ты его по нему сразу и бей. Наглеть-то не гоже… Ну-ка, для острастки ради, придави его маленько.
Выслушав воина, Дайнар с ухмылся цетре. Та не выдержав его взгляда, отвернулась в сторону…
–Ну, так не годится.– Развел руками Борг.– Вспомни, что ты матриарху говорила. Или для тебя это пустой звук?
–Но он же ведь… не животное… он понимает все…
–Вот именно. И оттого, отношение к нему, должно быть, самое что ни на есть, строгое. Знаешь какая эта шельма хитрая? Заметить не успеешь, как он тебе на шею сядет. Ты его не жалей. На его счету, только за сегодня, уже пять жизней, а скольких он до сего дня убил – так это только великой пятерке и ведомо. Думаешь, он бы тебя пожалел? Не знаешь? Так я отвечу. Нет у его народа жалости к людям… Мы для них куски мяса. Разумный, еще не значит добрый. Так что… давай… откинь все свои сомнения, и хорошенько, не взирая на его ужимки и симпатичную мордашку… вдарь так, что бы ему мало уже не показалось.
