Подняв глаза на охотника, подчиняясь словам прима, цетра, не очень уверено и не очень сильно, сдавила в ментальной хватке сущность дикаря. Дайнар поморщился, застонал и… с намерением вызвать еще большую жалость к себе, картинно повалился с ног на гранитный пол.
–Не переигрывай.– пожурил троля Борг.– Со мной такие штуки не проходят… А ты, моя девочка, либо берешься за ум, либо… мне придется сообщить матриарху, что ты не та, кто нам нужен. Что будет позже, говорить не стану… Казнят обоих. Да и чхать бы мне на вас двоих, да вот только, что с городом станет…
Ударом сердца спустя… охотник оказался в аду. Возникшая словно из неоткуда, боль, в буквальном смысле пропитала каждый кусочек его тела, каждую крупицу. Неподъемной стеной навалившись извне, подобно урагану, разметала его сознание в прах…
Мало помалу вернувшись в сознание… троль постарался никак себя не проявлять. Судя по всему, пытка обещала быть долгой… и начинать ее раньше времени, Дайнару совсем не хотелось. Маленькая хитрость, однако, не сработала. В который уже раз, четко уловив движения его чувств, подола голос цетра…
Испуганно шевельнувшись на гранитной скамье, проклятая самка, пояснила заскучавшему было воину, что троль готов… продолжать.
–Прекрасно.– Тут же отозвался прим.– А теперь, заставь его встать. И сделай это так, что бы он, в следующий раз, не заставлял тебя просить об этом дважды.
–Троль встань.– Словно перед ней был служебный пес, нахмурилась цетра.
Дайнар не подчинился и снова… в который уже раз, его голова будто раскололась на куски… Стало ясно – игры кончились, начался тяжелый неуютный быт.
–Хорошо.– Услышав стон охотника, улыбнулся прим.– Но будь осторожна и следи за тем, что бы он опять не уснул. Я знаю – силой кольца можно причинить ужасную боль, но с его помощью можно и преодолеть чужую волю. Ударь по двум направлениям сразу.
Девушка кивнула и Дайнар, мгновение назад уверенный, что никакая боль не заставит его встать, тут же… потеряв все желание бороться, словно ужаленный, вскочил с земли.
–Хорошо.– Похвалил цетру Борг.– А теперь, заставь его поднять вверх правую руку. Молодец. Пусть положит мизинец себе в рот. Так. А теперь… пусть он откусит себе палец… по среднюю фалангу. Ты можешь сделать это так – что бы он не чувствовал боли, а можешь, заставить его страдать. Лучше, конечно, чтобы он боль чувствовал. И отпусти чуток с поводка его волю, так, что бы он понимал, что он делает и пытался этого избежать. Готова? Давай.
Зная, что его, только что, вывернули на изнанку, выпотрошили по живому и опять собрали в аморфную зловонную кучу. Дайнар сдавил челюсть. Раздался скрежет и во рту… разлился, уже ставшим привычным, вкус… Боль была сильная, но сейчас, она казалась ничем по сравнению с теми пытками, что терпела его честь…
–Молодец.– Распаляясь все больше, кивнул Борг.– Пойми, он как глина в твоих руках. Ты можешь слепить из него все, что угодно, и заставить сделать его… все, что угодно. В твоих ладонях его душа, ты можешь сделать с ней все, что захочешь. Прикажи ему убить своих близких, заставь его вырвать глаза своим детям, и он сделает это. Сделает без промедления. Сделает с радостью, если, конечно, ты этого захочешь… или, наоборот, со слезами на глазах и с чувством дикой вины. Ты ведь уже поняла, как этого можно добиться?
–Да.– Вяло кивнула цетра, зачарованно глядя на дикаря.– Я могу с ним сделать все.
