– Коньяк будешь? – совершенно неожиданно спрашивает меня Дерябин.
– Никак нет, товарищ генерал!
– Почему?
– Уставом внутренней службы не положено! – отвечаю я.
– Ну и глупо! – ухмыляется генерал.
Мне как-то становится неловко от показной «правильности». Пытаюсь сгладить ситуацию:
– Товарищ генерал, а вам принести?
– А я уже взял! – и генерал достаёт из внутреннего кармана кителя плоскую фляжку из нержавейки с теснёным профилем Сталина. Свинчивает крышку, нюхает:
– КВВК, армянский, тридцать пять лет выдержки. Один мой ученик прислал – он сейчас начгоспиталя в Ереване.
Я сглатываю слюнки:
– Ну если вы не возражаете и не доложите…
– Ну ты что, и вправду c причудой? Передразнивает: – Не в-ввоз-ззражаете, да не д-ддоложите! Кому мне на тебя стучать? Самому министру обороны? Я, чай, генерал… Слушай, а ты сам-то не болтун?
– Да нет, вроде. Курсанты не жалуются.
– Правильно, курсанты на болтунов не жалуются – курсанты болтунов бьют! Дерябин протягивает мне фляжку: – Ладно, посмотрим. Вот мой предшественник, генерал Беркутов, он всех, кого к нам на кафедру в адъюнктуру брал, прямо в лоб спрашивал: «А ты не сволочь?» Кстати, ты хирургию любишь?
Я глотаю коньяк, и отвечаю с придыханием:
– Не-а… Совсем… Не, ну правда, абсолютно не люблю. Раньше баловался, в кружок, там, к вам на кафедру ходил – да и то больше с Вовкой, ну с женихом сегодняшним, за компанию.
– Ага, значит подлизываться тебе незачем? – заключает генерал в ответ на мою откровенность.
– Так точно, а коньяк какой хороший! Ну такой замечательный, я такого не пробовал, и фляжка такая красивая…
Генерал сразу обрывает меня:
– Да, ничего коньячок. А ты где живёшь?
– Как где?! Где и все – на втором факультете, ну на Маркса, девять.
– О, на Девятой Карламарле! Ха, и я там же! Соседи мы с тобой получается. Хотя вообще-то я там нелегально. А если совсем откровенно – то я бомж.
– Шутите, товарищ генерал.
– Нет, не шучу. Так, проблемы личного плана… Ну, конечно, была у меня квартира генеральская – всё чин-чинарём. Решил не ссориться, отдал тем, с кем жил, – пусть радуются, а подробности не интересны. Мне то много не надо – спать в тепле да книги читать при свете. Ну позвонил я генералу Образцову, а этот куда денется – иди живи на 2-й Факультет, милости просим. Вон и до кафедры рукой подать. А документально оформлять незачем – и так вокруг одна бюрократия. Так что можно записать меня в Книгу рекордов Гиннесса – я первый советский бомж-генерал!
– А мы вам не мешаем?
Генерал в ответ хмыкнул:
– Это я вам мешаю. Как идёшь домой – дежурные при виде генеральской формы орут как полоумные, весь первый этаж «смирняют». Слушай, что-то мы с тобой, брат, заболтались. Свадьба в конце концов, пора тебе возвращаться к исполнению своих свидетельских обязанностей – ну там свидетельницу танцевать, балагурить, тосты говорить… И не сиди ты, как на госэкзаменах! Что, генерал не человек? А человеки на свадьбах веселятся. Значит так – хлебни-ка ещё моего коньячка, и пошли в зал.
Через неделю после этой свадьбы стоял я в наряде по курсу. В тот день заступил дежурным по Факультету один прапор с курса годом старше. За «добрый» нрав и любовь к уставному порядку все его Рексом звали. Звонит, значит, мне это животное «на тумбочку» – дневальный, гони своего дежурного ко мне в «банку» (так мы окрестили застеклённое КПП в вестибюле Факультета). Я вроде трубку телефонную положил, но телефон у нас был калечный, и рычажки не всегда хорошо вдавливались. Вот и случился конфуз – сидит Рекс в своей стекляшке и через селектор слышит, как я во всю глотку своему дежурному ору: «Игорёха, беги скорее вниз – тебя Рекс, псина-козлина рябая-кривомордая, по-срочному вызывает! Кто-кто, Рекс, говорю, дебильный «кусок».
