– Мамочка, ну можно я хотя бы ножки помочу.
– Ладно, давай, – сдалась мама и расстегнула мне пуговку сзади на платье. – Ныряй, Маугли.
Быстро стянув с себя ненавистное одеянье и сняв сандалии, я метнулась к фонтану. Холодные струи сперва обожгли тело, но я легла вниз и поползла вперед на руках, изображая, что плыву.
Выбравшись из фонтана, платье напяливать было уже без надобности. Надев лишь сандалии, я гордо вышагивала впереди мамы, потряхивая мокрыми кудряшками.
– Хорошо сложена – бросила вслед какая-то старушка.
Я повернула голову и стала пытаться на ходу разглядеть себя сзади. Мама улыбалась. Возле гостиницы я остановилась и спросила умоляюще:
– А можно и мне в фонтан?
– Валяй, – махнула рукой мама.
Я залезла в чашу фонтана. Она была в виде обычного прямоугольного небольшого бассейна. Воды было по колено. И она была гораздо теплее, чем в работающем фонтане. Кругом плескались и брызгались мальчишки. Минут через пятнадцать, вдоволь набарахтавшись, я вылезла, и мы пошли в свой номер.
Мама стала разбирать чемодан. А я мучительно думать, как же мне превратиться в невесту?
– Мама, а это что? – спросила я, увидев, как та вынимает из чемодана, какой-то белый, плотно прошитый прямоугольник с множеством тесемочек.
– Это утяжка, – ответила мама, – Чтобы грудь утягивать, когда играешь мальчиков.
– А можно мне померить? – спросила я.
– Зачем? – засмеялась мама, – Что, тебе-то там утягивать?
– Мамочка, ты не понимаешь, – затараторила я. – Если это надеть вот сюда наверх, а вниз завязать вон то, белое полотенце, получится платье невесты! Вот только фату бы придумать.
– Ну, фату при желании можно сделать из марли, – улыбалась мама. Она всегда с собой возила марлю, чтобы не прожечь утюгом одежду.
Собрав одну сторону куска марли, мы завязали ее узлом, получилась настоящая фата, я тут же напялила ее утяжку и полотенце.
– Ну, точно невеста, – улыбалась мама. – А жених тогда кто?
Я подумала немного и выпалила:
– А женихом будет Федя! Ну, или Ваня! Мы закажем торт Ежик и будем праздновать свадьбу!
На следующий день я гордо расхаживала по гостинице в наряде невесты. По такому случаю, даже не пошла купаться в фонтане. Дежурные по этажам и постояльцы гостиницы с удивлением на меня поглядывали. И все почему-то улыбались.
В коридоре я подкараулила Федю и Ваню, которых мать вытащила из фонтана.
– Будешь моим женихом? – притиснула я Федю к стенке.
– Не знаю.. – пролепетал Федя, не понимая, что это такое ему предлагают.
– А бы будешь моим женихом? – придвинулась я к Ване.
Тот только моргал пушистыми ресницами и молчал.
– Ну, думайте тогда, – отрезала я и пошла дальше гордо по коридору.
На следующий день, более смелый по сравнению с братом, Федя дал мне ответ:
– Не будем мы на тебе пожениться! Мама сказала, что нам еще рано пожениться!
Я пошла в свой номер и все рассказала маме.
– Не расстраивайся, – утешила она, – Будет у тебя в жизни еще куча женихов.
Как ни странно, я даже не всплакнула. Просто больше быть невестой мне не хотелось. Я сняла «невестинский» наряд и отправилась купаться в фонтане.
Гастроли в Павлодаре закончились. Мы грузились в автобус. Из распахнутых окон выглядывали дежурные по этажам. Все улыбались, махали руками и кричали:
– До свидания, Варварушка, невестушка ты наша, счастливого пути!
Следующим городом была Караганда. Там я капитально задружилась с братьями-близнецами. Спектакли играли на разных площадках. Первой был какой-то Дворец культуры. Там стояли огромные кадки с фикусами и пальмами. Поверхность земли была засыпана гравием и на нем лежали разноцветные стеклянные камушки. Пока шел спектакль, я сидела в фойе и перебирала эти странные гладкие, почти что круглые и прозрачные стекляшки. И размышляла, натуральные они или сделаны специально. В фойе просочились братья.
