– Знаешь, что мы нашли? – заговорщически спросил меня Федя.
– Что? – ответила я.
– Пошли, покажем, – предложил Федя.
Рядом с Дворцом за деревянным забором находилась полузаброшенная стройка. Отодвинув одну из досок, мы проникли туда. Посередине стройплощадки располагался неглубокий котлован. Он был заполнен водой, а вокруг были огромные лужи. Мы подошли поближе.
– Смотри, – почти шепотом сказал Федя.
В воде плавали какие-то червячки, с дергающимися хвостиками.
– Это головастики, – пояснил Федя. – А вон там есть и лягушата.
Прокладывая себе путь с помощью досок, мы подошли к котловану. Там действительно, плавали симпатичные лягушата, маленькие, длиной, наверное, с мизинчик. Но настоящие. Они смешно отталкивались в воде своими лапками.
– Руками не поймаешь, в воду можно свалиться, – деловито сказал Федя.
– Нужен сачок – впервые открыл рот Ваня.
– Я знаю, что делать! – радостно сказала я и помчалась в сторону Дома культуры. – Поищите пока проволоку.
Я прибежала в гримерную. Там никого не было. Схватив с гладильной доски марлю, я отрезала ножницами от нее небольшую полосу. «Думаю, не заметят» – пронеслось в моей голове. И помчалась обратно к братьям.
Мы, как могли, соорудили из проволоки и куска марли сачок, и стали ловить лягушат. Это оказалось непростой охотой. Лягушата были такими проворными, что моментально умудрялись удрать от сачка.
– Не поймаем, – сокрушался Ваня.
– А если поймаем, куда их девать то? Без воды враз усохнут, – добавил Федя.
Решили идти искать подходящую тару.
– Надо найти помойку, – поделилась я своим опытом дворовой жизни.
Дворец находился на каком-то пустыре. Помойки поблизости было не видно. Обойдя здание по периметру, желанная свалка нашлась. Братьям удалось найти пол-литровую банку, а мне маленькую из-под майонеза. И довольная троица вновь двинулась к котловану.
Лягушата упорно не желали быть пойманными. Как мы не старались их шугать с одной стороны и загонять на ловца с сачком, ничего не получалось.
– Федя! Ваня! Вы где? – услышали мы крик мамы близнецов.
Спектакль закончился. И нас уже искали. Братья побросали инвентарь и побежали к выходу.
– Эх, не получилось, – досадно вздохнула я.
И тут вдруг из травы прямо на меня выскочила довольно большая лягушка. В три прыжка я ее настигла, схватила, сунула в баночку, зачерпнула из лужи водички, чтобы «не усохла» и помчалась с добычей к маме.
– Вот, смотри, – с чувством победителя, гордо сказала я и протянула маме лягушку.
– Зачем она тебе? Погибнет же! – устало отмахнулась мама.
– Не погибнет! – ничем не аргументировав, ответила я.
Мы поехали обедать в какую-то городскую столовую. Посадив меня за столик, мама отправилась с подносом к стойке раздачи еды. Я достала баночку, поставила ее на стол и стала рассматривать лягушку. Она выпученными глазами смотрела на меня из-за стекла.
– Ты с ума сошла, – услышала я вдруг над ухом шипение мамы, – Быстро убери ее со стола. А то еще стошнит кого-нибудь.
Честно говоря, я не понимала, почему от вида такой милой лягушечки кого-то может стошнить. Но послушно убрала банку в сумку.
В номере не нашлось для лягушки никакой подходящей емкости, кроме массивной пепельницы, которая стояла на столе. Я налила в нее воду, положила лягушку и стала наблюдать. Лягушка лишь изредка подергивала одной лапкой.
– Не мучай лягушку, – сказала мама, – Она же умрет.
Ждать смерти бедной пучеглазки как-то не хотелось. Пришлось спуститься вниз и выпустить ее в лужу у гостиницы.
