— Раф… — Голос Камилы со сна был глухим. Она привстала, потянулась за сыном.
— Нора унесёт его туда, где ему место. — Я передал ребёнка горничной и взглядом показал на дверь.
— Подожди! — Камила бросилась за ней. Дотронулась до него, поцеловала и коснулась маленьких пальцев.
— Нора, — с предупреждением обратился я к горничной.
— Извините, — сказала она и унесла-таки мальчишку.
Мы с Камилой остались в спальне вдвоём. От её взгляда у меня сами собой сжались челюсти. Ничего ей не сказав, я ушёл в душ. Там сорвал с себя рубашку и, скомкав, швырнул в корзину. Нутро разъедала чернота, а перед глазами стояла картинка: обнимающая не моего ребёнка Камила с моим кольцом на пальце.
***
Ветер разгулялся нешуточный. От окна тянуло холодом так, что впору было дать распоряжение разжечь внизу камин и провести пару часов в гостиной. Тем более что мне было чем заняться. Но я всё же отбросил эту идею.
Камила сжалась на полу под одеялом и спала. Недолго думая, сдёрнул одеяло и подхватил её. Она вскрикнула и, оказавшись рядом, испуганно вытаращила на меня глаза.
— Холодно, — бросил я. — Простынешь. Только лечить тебя потом не хватало.
— То есть это… — Она прикрыла рот и тихонько кашлянула. — Это забота такая?
— Сказал же, не хочу, чтобы ты заболела. На улице видишь что?
Она посмотрела на окно.
— Не вижу.
— Тогда выйди на балкон.
Разумеется, она никуда не пошла. Просидела ещё несколько секунд и, подняв с пола подушку, устроилась на самом краю кровати.
Я мрачно усмехнулся. Долго смотрел на неё: на тёмные волосы, выглядывающее из-под одеяла плечо.
Ничего она так и не поняла. И как я хотел, тоже ни хрена не поняла. Дура. И я дурак, раз всё равно женился на ней.
Картинка перед мысленным взглядом сменилась. Давно дело было, а краски не померкли. Камила… Я ведь с первого взгляда на неё понял: она будет моей женой. Никакая другая — только она.
Рафаэль. Два года назад
Булат вышел мне на встречу. Прошедшие с нашей последней встречи три года совсем его не изменили.
— Рад, что ты заглянул, — сказал он, пожав мне руку. — Пойдём в дом. Земфира напекла пирогов.
Приехал я к нему не пузо набивать, но отказаться от приглашения значило обидеть и самого Булата, и его жену.
Вместе с другом мы дошли до дома.
— Я кое-что прикинул насчёт…
Договорить Булат не успел. Дверь распахнулась, и навстречу нам вылетела девчонка. Я только и подставил руки, чтобы поймать её.
Она ахнула.
— Простите, пожалуйста! — Она сделала шаг назад. — Я…
— Камила! — строго гаркнул Булат. — Ты взрослая девушка. Сколько…
Булат отчитывал девчонку, а та украдкой смотрела на меня. В руках у неё была пустая чашка, а моя рубашка липла к животу.
— Мяу, — раздалось у моих ног, и о штанину кто-то потёрся.
А я так и не сводил с девчонки взгляда. Длинные, по поясницу, чёрные волосы, огромные тёмные глаза и точёные скулы. Изящная и гибкая, как струна. Простое белое платье подчёркивало загар, на запястьях — плетёные из нитей браслеты.
— Я принесу вам салфетки, — сказала она. — Простите, пожалуйста, ещё раз. Я как-то…
— Это моя дочь, Камила, — перебил её Булат. — Извини, Раф. От неё одни проблемы. Семнадцать лет, а… — Он махнул рукой. — Пойдём, Земфира поможет тебе почистить рубашку.
На рубашку мне было плевать. На дело, собственно, уже тоже.
Камила скрылась в доме.
— Я хочу жениться на ней, — сказал я другу. — Отдашь мне её?
— Но ей семнадцать, Раф…
— Значит, отдашь, когда исполнится восемнадцать.
