– Не останавливайся, – просит он, и я взрываюсь от удовольствия, изящно и с наслаждением работая языком. Чувствую, как его мышцы напрягаются, и он вновь оказывается надо мной. Я раздвигаю ноги и твердый, набухший от мучительного наслаждения член, врывается в меня. Максимально проникая в глубину, он доводит меня до полного безумства, до мучительно-сладкого спазма. С наших губ срываются бессвязные звуки, наши тела изгибаются, и мы взрываемся от умопомрачительного удовольствия, содрогаясь в приятных судорогах.
– Моя девочка, – Дан нежно целует меня и крепко прижимает к себе.
– Что это было? – удивленно произношу я, когда мне наконец удается выровнять дыхание.
– Не знаю, но это было что-то нереальное и восхитительное, – довольно улыбнувшись, отвечает Дан, и снова целует меня в губы. – Впрочем, секс с тобой всегда что-то невероятное и сногсшибательное. Ты особенная, девочка моя. Твои упругие стенки настолько плотно обхватывают и сжимают мой член, что я готов взорваться от невероятного наслаждения. – Ты всегда будешь только моей, – добавляет он, и еще крепче прижимает меня к себе.
– А ты? Ты мне никогда не изменишь?
– Никогда, любимая. Ты такое вытворяешь с моим членом.
– Не-а, не с твоим. Он принадлежит только мне.
Дан хохочет и впивается поцелуем в мои губы.
– Ну, вот теперь можно отправляться домой.
Я только сейчас замечаю, что солнце село, и наступили сумерки. Дан протягивает мне пачку салфеток. После того, как мы приводим себя в порядок, я открываю портал и за доли секунды переношу нас к Кассандре.
– Мы уже начали волноваться, как вы? – участливо интересуется Видана, разглядывая наши сияющие лица.
– С нами все хорошо, просто замечательно, – пряча довольную улыбку, произносит Дан, не упустив возможность, обнять свою мать.
Здесь мы задержались еще на один день, ради Виданы и Кассандры, последняя, кстати, несколько оттаяла по отношению ко мне. Перед нашим уходом она пригласила меня в свой кабинет.
– Ариадна, вы отправляетесь в прошлое, и я хочу попросить тебя об одной услуге, – она встает с дивана, подходит к окну, и устремляет взгляд на улицу. – Мне было всего семь, когда отец оставил меня в этом доме. Несмотря на то, что нас подготовили к самостоятельной жизни, скажу тебе честно, быть взрослым в семь лет совсем непросто. Родителей своих мы больше так и не увидели. Но они все же вернулись к нам, только в обличье монстров с ненасытной жаждой крови. Несмотря на свой детский возраст, я хорошо помню то страшное время. Прошло примерно десять лет, когда нас настигла та же участь. Нет, мы не превратились в морвулаков, мы превратились в вампиров, охваченных злобой и той же самой ненасытной жаждой крови. Мы долгое время блуждали во тьме, но, в конце концов, исполнили волю наших отцов. Они до сих пор бродят по земле, но, к сожалению, никогда не узнают об этом, поэтому прошу тебя, – она переводит на меня странный взгляд. – Если в прошлом, куда вы собираетесь, ты вдруг встретишь моего отца, передай ему от меня письмо и мою фотографию. Мне бы очень хотелось, чтобы он знал, что я выжила. Я почему-то не помню своей матери, у меня есть только имя. Ее звали Орбиана.
– Как вы сказали? Орбиана? Почему Орбиана? – озадаченно сдвинув брови, я непонимающе уставилась на Кассандру.
– Я не знаю, – она смотрит на меня несколько удивленно и пожимает плечами.
Я вдруг вспоминаю недавний инцидент с морвулаком, который, ткнув своим пальцем в мое плечо, пытался что-то произнести. Теперь мне понятно, что он хотел сказать. Мое тейррийское имя: Орбиана. Он меня знает?!
