– В то время, когда я буду наслаждаться твоей кровью, ты будешь медленно умирать от голода и жажды. Такого исхода я не приемлю. Только вместе. Вместе будем продолжать искать выход, вместе голодать и, если, кому-то там угодно будет, то и умирать будем вместе.
Когда мы в очередной раз падаем на пол пещеры, уставшие, совершенно обессиленные и голодные, я не выдерживаю и протягиваю ему свою руку.
– Пей! – приказываю я, едва ворочая языком.
– Нет. Я все сказал.
– Пей, – снова повторяю я, привалившись спиной к холодной стене пещеры, – иначе вместе погибнем. Никита, сейчас все идет к тому, что мы оба лишимся последних сил. Что в этом хорошего? Пусть они останутся хотя бы у одного из нас. Возможно, когда у тебя появятся силы, ты сможешь и для меня раздобыть что-нибудь съедобное, – я пытаюсь улыбнуться. Кожа на чудовищно распухших губах трескается, и я чувствую, как по подбородку стекают струйки крови.
– Найти хоть что-нибудь, – машинально повторяет Никита, но продолжает сопротивляться. Он пытается отодвинуть от себя мою руку, а я упорно возвращаю ее обратно. Из ранок на моих губах продолжают сочиться теплая кровь.
– Найти, – снова повторяет Никита, словно загипнотизированный.
Как говорится, голод – не тетка, и тут пойдешь на любые поступки, лишь бы выжить. Запах свежей крови будоражит его сознание, и уже в следующую секунду он вонзает свои клыки в мою руку. Жадно приникнув губами к «божественному» нектару, Никита начинает глубокими глотками утолять свою жажду. Немного насытившись, он отпускает мою руку, притягивает меня к себе и языком слизывает кровь с моих болезненных губ.
– Неужели тебе не противно прикасаться ко мне, я сейчас выгляжу, как… – я замолкаю, пытаясь подобрать нужное слово. – Я сейчас такая грязная, вонючая и страшная. Чего только стоят мои кровоточащие распухшие губы.
– Не говори так. Ты лучшая. Ты самая красивая и очаровательная девушка, которую я когда-либо встречал в своей долгой жизни.
Он нежно проводит языком по моим кровоточащим губам, и это приносит облегчение. «Слюна вампира, – догадываюсь я, – точнее вещество, которое находится в слюне, и которое заживляет ранки от укусов». Никита осторожно опускает меня на пол пещеры, приподнимает мою голову и подкладывает под нее свою руку. Притягивает меня к себе, и я чувствую, как он весь напрягается, словно чему-то сопротивляется и тут до меня доходит, что он чувствует то же самое, что и я. Вампирский обряд порождает желание удовлетворить другую, сексуальную потребность организма. Впрочем, я даже думать сейчас об этом не могу, к тому же, слиться воедино я мечтаю только с одним, с моим любимым Даном. Никита другой рукой обнимает меня за плечи, затем резко разворачивает меня к себе спиной и плотнее прижимает к себе, и я чувствую его сильную эрекцию.
– Никита, – едва шевеля распухшим языком, предупреждающе произношу я.
– Молчи, Ариадна, пожалуйста, молчи, – тихо просит он. – Потерпи, прошу тебя. У меня появились силы, и через минуту я пойду на поиски пищи. Возможно, мне удастся найти хоть что-нибудь съестное и для тебя.
– Хорошо, – тихо соглашаюсь я, – только прошу тебя, не оставляй меня надолго одну, пожалуйста.
– Не волнуйся, я тебя не потеряю, – обещает он и еще сильнее прижимается ко мне, но уже через секунду поднимается на ноги.
– Я скоро, – говорит он, и растворяется в темноте.
Я то ли засыпаю, то ли теряю сознание, но проваливаюсь в беспамятство. Не знаю, сколько проходит времени, но из забытья меня выводит голос Никиты.
