Грета же чувствовала, как сдерживаемые слёзы копятся комком в горле. В данную минуту девушка чувствовала себя уязвимой до такой степени, что даже язык перестал шевелиться. Она чувствовала потребность в уединении, но не могла сделать и шагу. Ей ещё никогда не приходилось противостоять мужскому полу, в школе её задирали открыто исключительно девочки.
– Прости! – Лукьян решительно приблизился и обнял Грету за плечи, прижимая к себе. Он почувствовал, как по её спине пробивается мелкая дрожь, отдаваясь в его руки. Она не плакала, но это не значит, что ей не хотелось. – Я не должен был тебя обижать ни своей настойчивостью, ни словами, – прошептал ей в ухо. – Ты не такая, как все, и я не знаю, как вести себя с тобой рядом. Твои умные слова убивают мой мозг.
Он гладил её по спине до тех пор, пока девушка не перестала быть твёрдой, как ствол дерева, к которому он прижимал Дейси.
– Ты отвратительный человек, Лукьян, – ответила Грета, спустя долгое время, всё ещё прижимаясь щекой к его джемперу. Тело девушки чувствовало чужое тепло и тянулось к нему. Она пыталась вспомнить последний раз родительские объятия от тёти, но это было так давно.
– Если я стану чуточку менее отвратительным, ты станешь со мной разговаривать?
Лукьян надеялся, что после таких объятий он сможет заполучить Грету. Не сразу, но сможет! Парень мысленно рассмеялся в лицо Весту.
Глава 8. Букет потрясений.
– Фриссон – это озноб во время прослушивания музыки, которая нравится, – объяснила Грета, рядом идущему Весту.
Они шли по улице, слушая музыку через одни наушники. Тетушки отправили их прогуляться, ссылаясь на то, что двум женщинам нужно посекретничать.
– Значит, тебе так нравится, как звучит эта скрипка в сочетании с фортепиано, что мурашки бегают по рукам? – улыбнулся новый друг и добавил ещё немного громкости на своём телефоне.
– Да, мне нравится настоящая музыка, а не электронная. – Грета улыбнулась в ответ. Ей нравилось общение с Вестом, она рассматривала его, замечая каждую маленькую эмоцию. Его мимика не казалась наигранной или заученной, но девушка всё равно искала подвоха.
– Что тебе ещё нравится? – Парень смотрел вперёд, ощущая её взгляд на себе, и мысленно радовался проявлению интереса.
– Из музыки? Да многое. Я, если честно, меломан. Иногда могу слушать всё подряд. – Она пожала плечами, а так как они шли близко, то их плечи соприкоснулись от этого движения.
– Я имел в виду не только музыку.
– Я не люблю рассказывать о себе, точнее, редко это делаю. – Грета вновь неопределённо пожала плечами, только немного отошла в сторону, чтобы избежать нового касания.
– Значит, ты мне не расскажешь, что тебя связывает с Лукьяном? – Вест остановился и достал наушник-капельку из уха. Его глаза пристально сканировали Грету, отчего она почувствовала новую волну мурашек, но уже не приятных.
– Я не буду заниматься казуистикой, а лишь скажу, что здесь говорить не о чем. – Грета опустила глаза, разглядывая узоры трещин на асфальте.
Вест поджал губы в досаде. Такой ответ его не радовал, а ещё непонятная терминология сбивала с толку.
– Что такое казуистика? – переборов свои негативные эмоции, уточнил он.
– Изворотливость в аргументах при доказательстве сомнительных или ложных идей. – Грета отдала наушники Весту и направилась к дому. – Думаю, что нам с тётей пора домой.
– Завтра же суббота. Куда торопишься? – Весту так хотелось уточнить, а не на свидание ли с Луком она спешила, но он удержался.
