В девять часов Азалию разбудила мама, леди Нарцисса.
– Какая гадость, мама, это ваше утро! – недовольно сморщив носик, она застонала и натянула на голову одеяло. Слишком упоительным был сон, в котором незнакомец с черно-алыми глазами шептал ей нежности, сжимая в объятиях.
Однако леди Нарцисса была непреклонна. Прохладные тонкие пальцы забрались под одеяло, ухватили Азалию за щиколотку и потянули с кровати.
– Вставайте, юная леди! – голос матери звучал строго, но в нём слышались весёлые нотки. – Иначе, видят Боги, я стащу вас с постели и прямо в ночной сорочке отправлю вниз к визитёру.
– Как? К какому визитёру?! – из-под одеяла показалась растрёпанная голова, а сонные глаза ошарашенно округлились. – Мама! Ты же говорила, что не будет никаких гостей раньше полудня! Я же не успею одеться за несколько минут!
Глядя на то, как дочь в панике соскочила с кровати, леди Нарцисса приподняла брови. В уголках губ пряталась весёлая улыбка.
– Мама, – едва не хныча взмолилась Азалия, остановившись в растерянности посреди комнаты. – попроси извинений у гостя, и пусть он приедет позже. В конце концов, это верх неприличия являться раньше назначенного времени!
– Не получится, милая, – сдержанно отозвалась мать. – Этого гостя просто так не выпроводишь. Приехал Энтони Говард, герцог Каратленд. Неужели ты его не помнишь? Он три раза приглашал тебя танцевать.
Азалия демонстративно запрокинула голову и выразительно застонала.
– Зануда Энтони! О Боги, за что вы так со мной?! – она искоса бросила взгляд на женщину, пытаясь оценить произведённое впечатление.
Но привыкшая к причудам дочери леди Нарцисса проявила поистине военную выдержку. С выражением ласковой доброжелательности и стальной решительности она заставила Азалию надеть одно из лучших платьев, пошитое у мадам Пинкертон, модистки, с которой леди Нарцисса дружила много лет. Пока две горничные завивали волосы щипцами, третья наносила лёгкие румяна на бледные щёки Азалии.
Не прошло и часа, как она стояла перед зеркалом, рассматривала отражение и не узнавала себя. Нежно-голубое атласное платье было отделано по низу кружевом и цветами. Глубокий треугольный вырез не скрывал ложбинки между грудей, которую многие мужчины сочли бы весьма волнующей, а чёрные локоны ниспадали в живописном беспорядке на обнажённые плечи.
– Кукла, – печально констатировала Азалия и тяжело вздохнула. – Алузская фарфоровая кукла.
– Ты настоящая красавица, – леди Нарцисса обняла дочь и тепло улыбнулась. – Поторопись. Не хватало, чтобы твоя пронырливая кузина у тебя жениха увела. С её характером с неё станется.
– Мне не нравится Энтони, – призналась девушка. – Он какой-то деревянный. Только и делает, что говорит о своих шахтах. Вот будь я артефактом для добычи красного угля, он бы непременно мной заинтересовался.
– Милая, нет такого мужчины, которого бы не волновали красивые девушки.
– Ага, или их статус. Ну вот честно! Его же ведь не я интересую, а то какое влияние имеет отец.
