Не знаю, как умеряюсь досидеть до конца выступления Миры, когда она замирает посередине сцены, зажигается свет, облегченно выдыхаю. Весь зал взрывается аплодисментами, выкриками. Народ поток стремится к сцене с огромными букетами цветов. Я, Назар, его мама, его брат с женой сидим на своих месте, наблюдая за этой восторженной вакханалией. Мира выглядит довольной, уставшей, но все равно красивой, чем раздражает. Цветов так много, что она не в состоянии все удержать в руках, а люди все несут и несут. Кто-то пытается сфотографироваться с ней, кто-то пытается пожать руку. Похоже для кого-то она прям как святыня.
— Надо зайти во гримерку и поздравить с великолепным выступлением, - Надия Хазановна встает с кресла, как по команде встают Наиль и Назар. Я приклеиваю вежливую улыбку к губам, Лейла всегда и сейчас выглядит неулыбчивой снежной королевой.
Сотрудники училища как охрана ограждает нас от посетителей, провожает из зала в сторону служебных дверей. Наша небольшая делегация попадает в святые святых – закулисье. Надия Хазановна как рыбка в воде прекрасно ориентируется в пространстве, гримерку Миры находит самостоятельно. Она довольно просторная, мы все помещаемся, правда, самой виновницы нашего прихода сюда все еще нет.
Кое-кто приносит две корзины цветов, Наиль забирает их и ставит на стол. Я так понимаю это от них и от свекрови. Вопросительно смотрю на Назара, он замечает мой взгляд, кивает в сторону большого букета возле зеркала. Ревность ярким пламенем вспыхивает во мне, но я умудряюсь удержать эмоции под контролем. Еще не хватало устроить сцену. Значит он заходил перед выступлением. Куча мыслей кружатся в моей голове. Я придирчиво разглядываю мужа, пытаясь понять его планы по отношению к Мире. Меня раздирают противоречивые чувства. Тут в гримерку влетает Мира. Она замирает на пороге, а потом так ослепительно начинает улыбаться, что становится больно глазам.
— Надия Хазановна, вы тут!
Мира оказывает рядом со свекровью, та протягивает ей руки. Я морщусь. Выглядит все со стороны как встреча любимой невестки со свекровью. Мельком смотрю в сторону Лейлы, по ее лицу сложно понять, что она испытывает, но в глазах пренебрежение. Наверное, разделяет со мной мнение, что все выглядит как дешёвый фарс. Разговор Надии Хазановны и Миры не вызывает интереса. Они обмениваются впечатлениями о спектакле. Меня больше интригует задумчивое выражение лица Наиля, разглядывающего из-под ресниц то брата, то балерину. Я тоже разглядываю этих двоих. Мира в своем сценическом наряде словно голая. Можно спокойно рассмотреть каждый изгиб ее тела, завитушки волос, выбившиеся из пучка, прилипшие к шее. Так и хочется протянуть руку и накрутить эти пряди на палец. Что Наиль, что Назар без стеснения и стыда откровенно на нее пялятся, правда, заметив, что я и Лейла это видим, отводят глаза в сторону. Кобели, одним словом.
Еще какое-то время свекровь общается с Мирой, мы молчим. Я нетерпеливо поглядываю на наручные часы, Лейла тоже проявляет нетерпение, но один взгляд Наиля осекает ее, а вот Назар на меня совсем не смотрит. Он то разглядывает картину неизвестного художника на стене, то косится на Миру. И чаще всего поглядывает в ее сторону.
— Что-то я устала, желаю тебе дальнейших успехов, - Надия Хазановна пожимает Мире руки, та сияет, оглядывается и еще ярче начинает улыбаться, когда замечает взгляд Назара. Я не выдерживаю, подхожу к нему и демонстративно беру мужа под руку. Мира сразу сникает, но улыбку удерживает на губах.
