– Нельзя. Я и сам знаю, что нельзя. А чё делать-то?
– Делать? Много чего можно. Вот ты торт когда домой последний раз покупал?
– Торт? На восьмое. Марта.
– Ну вот. А на дворе лето. А цветы?
– Ну ты загнул! Цветы. Я покупал.
– Когда?
– Ну в марте, когда же еще.
– Вот видишь.
– Я ей телефон новый купил.
– На день рожденья?
– Ну да.
– Эх, брат, ну что тебя всему учить надо. Окурков сколько дома оставил?
– Окурков? Да кто ж их считает, окурки-то?
– Никто не считает. А цветы два раза в год покупаешь.
– А чё ж мне, просто так домой с букетом припереться? И чё говорить?
– А говорить надо просто: «Вот, купил тебе цветы». Если язык на большее не способен.
– А она спросит: «А чё эт ты ни с бухты-барахты? Провинился?»
– А ты скажи: «А потому что ты у меня самая лучшая. А я – засранец».
– А чё эт я засранец-то?
– Потому что сам этого никогда не говоришь.
– Это ты сразу такой ученый родился, Мишка?
– Нет. Я тоже… граф еще тот. Мы же с тобой в Мухосранске живем, а не в Париже.
– Ну и неплохо живем.
– Неплохо. Бабла срубили. Телки у нас классные. Хаты есть. Что еще надо.
– Да, классные. Только моя мне изменяет. Ты забыл?
– Да погоди ты раньше времени пургу гнать. Может, это она просто номер забронировала. Знакомому Джорджу. Шоколадку заработала.
– Знакомому. Джорджу. А мы чего тогда туда со шпионской камерой премся?
– А чтобы не думать дурню всякую. Ее же просто так из головы не выгонишь.
– Ну она же не просто так туда попала.
– Дурня? Не просто.
– Так чего ж.
– А того, что ты ее любишь. И боишься потерять. И готов за нее насмерть драться. Шпагу-то взял?
– Да я его и без шпаги… об колено!
– Вот видишь. А ей, может, хочется, чтоб на шпагах. А она будет платочком лицо закрывать и в обморок падать. А из-под платочка подглядывать будет, как ты герцога этого продырявишь восемь раз. А потом на колено станешь и скажешь: «Мадмуазель! Вы прекрасны как утренняя заря! Вы звезда моего сердца! Оно у Ваших ног навсегда! Решайте мою судьбу! Иначе, я тут, блин… умру к едрене фене в сей момент».
– Мишка. Это ж мы еще только по одной выпили. А ты так разошелся.
– Ну и что?! Давай и по второй, покурим, да и будем собираться – на маршрутке придется ехать.
Треугольный фронтон Гранд-отеля подпирали кариатиды с такими грудями, что сразу возникала мысль о Силиконовой Долине. За стойкой сидела девушка с круглым лицом, усыпанным веснушками.
– Здрасти. Я тут Вам звонил… номер забронировать. 422-й. Да. Заплатил. Видно уже? Отлично. Это ключ такой? Прикольно. Вам эндорфинов плитка. Наркотики? Нет! Это гормоны счастья. В шоколаде живут. Это Вам спасибо.
Михаил с Тимуром поднялись на лифте на четвертый этаж, прошли по коридору и вошли в номер.
– Пошли сразу в соседний, Тимка.
Они вышли в коридор, Михаил прислонил ухо к соседней двери и постучал. С минуту они постояли тихо, поглядывая по сторонам.
– Давай свой мастер-ключ.
Номер был обычно-помпезным, с широкой двуспальной кроватью, зеркалом в золоченой раме и телевизором в углу.
– Тааак… куда бы ее лучше присобачить… ага, вот тут будет хорошо, весь номер будет виден. Клеим… проверить надо. Пошли назад.
В 422-м Михаил достал из сумки ноутбук, включил, вставил в него инсталляционный диск и запустил. Побежали полоски установки программы, стандартные вопросы и в конце в трее появилось сообщение: «Оборудование готово к использованию». Открылся экран, блымнул зигзагами, и на нем появилось изображение соседнего номера.
