– Эрик, наконец-то! – встретил нас уставшего вида хорошо одетый мужчина, по-видимому, это был кто-то из высших чинов Дозора. – У нас пятнадцать минут, чтобы об этом теле не узнал утренний Дозор, а значит и пресса.
– Итак, Каро, что скажешь? – не дав мне даже и минуты на то, чтобы отдышаться и еще хотя бы минуты, чтобы собраться с мыслями, потребовал ответа недовысочество.
– Пока ничего… – огрызнулась я, – сначала я в себя приду, а потом может быть что-то и увижу!
– Ты же слышала, что у нас нет времени! – огрызнулся он в ответ.
– Я могу прикоснуться к нему? – попросила я разрешения прикоснуться к телу, хотя понятное дело совсем не горела желанием это делать. Просто дело в том, что о том, что змей-убийца был тот же, я уже знала, но мне нужно было проверить и кое-что другое.
– Эрик! Дай девушке отдышаться, осмотреться и собраться с мыслями! – тормознул его мужчина.
– Но пап!
– Вы отец Этьена? – догадалась я.
– Да, – мрачно кивнул он. – Что скажите Каро? Это тот же змей? И можем ли мы уже отправить тело в морг?
– Да. Можете, – кивнула я. Два дозорных тут же подошли за телом. – И это тот же змей… – пришлось сказать правду мне, хотя я готова была дать голову на отсечение, что Этьен был убит не серийным убийцей, а наемным, – но… – но кто станет слушать мои конспирационные предположения? И я, тяжело вздохнув, замолчала.
– Что «но»… Каро? – не дал мне отмолчаться императорский отпрыск.
– Это тот же змей, но есть разница в настроении убивавшего… – начала объяснять я.
– В настроении?! – отчим и пасынок задали этот вопрос мне вместе. И надо отметить, что в их вопросе-восклицании была гораздо больше скепсиса, чем вопроса.
– Энергии чувств и эмоций они быстро распадаются только в воздухе, предметы же и особенно, мертвые тела, хранят их в себе практически вечно… – пришлось начать мне издалека…
– Это я знаю, – кивнул отец Этьена, – то есть, вы еще и ясновидящая и эмпат, Каро?
– Скорее ясночувствующая…, я ощущаю чувства и эмоции предметов и людей, только если прикасаюсь к ним, но определенно точно я ничего не вижу при этом, ну кроме того, что могу видеть предметы насквозь …
– Каро, а вы не против тестирования? – спросил меня отец Этьена. – Потому что я должен знать, что могу вам абсолютно доверять, прежде чем доверюсь вашим словам…
– Прошу прощения, мистер… э-э-э-э… отец Этьена, раз уж вы знаете моё имя, могу ли и я узнать ваше?
– Ох, да, извините. Все время забываю, что молодежь больше не интересуется политикой, – усмехнулся он. – Я – Верилий фон Ричмонд, герцог Саргадский, министр тайных дел Империи. – Здесь он несколько покривил душой, потому что министр тайных дел в нашей Империи был фигурой совершенно не публичной, так что в лицо его знали только избранные, доверенные лица, в которые, по-видимому, совершенно случайно попала и я. И искренне говоря, я не было уверенна, что меня радовало это обстоятельство.
– Она не против пап, она хочет помочь. Да, Каро? – ответил за меня императорский отпрыск, привыкший все за всех решать, и от этого немного обидно было кивать в знак согласия. Но я и на самом деле хотела помочь, поэтому выбора не было.
– Так что там с настроением убийцы? – напомнил мне герцог Саргадский.
– Убийца точно знал, что он убивает Этьена фон Ричмонд, и, кроме того, он испытал удовлетворение, что покончил с ним, извините…, герцог, – боль в глазах отца заставила меня замолчать.
