Заразительный смех мертвеца - страница 20

– Зеленые еще, – Аксенов откинулся на спинку стула из красного дерева, он заскучал. – Неужели не нашлось более внушительных претендентов? Меня эти парни бесят. Отец не примет их на работу.

– Вынужден с тобой согласиться, – Ян нахмурился. – Нам, конечно, нужны люди, но не настолько…

– Кажется, я опоздал, – позади парней раздался незнакомый голос.

От неожиданности Денис вздрогнул и выпрямился. Власов обернулся к гостю и шумно сглотнул, а сын начальника, проследив за взглядом помощника отца, не смог сдержать эмоций и воскликнул, охарактеризовав внешность парня:

– Твою же мать!..

– Игорь Нестеров, – представился чужак, ничуть не смутившись, так как привык к подобной реакции, и продолжил: – Я еще могу продемонстрировать свои способности?

Игорь протянул парням руку. Денис проигнорировал этот жест, Ян же крепко пожал ладонь чужака. Власова поразило увиденное: стоящий напротив него худощавый жилистый парень с тонкими чертами лица и взъерошенными темно-русыми волосами мог бы показаться привлекательным, если бы не его глаза. Правый был темно-карего цвета, левый – серо-голубого. Этот контраст делал лицо Игоря отталкивающим, не хотелось задерживать на нем взгляд.

«Игрушка с дефектом…» – подумал Ян, а вслух произнес:

– Ты можешь выступить, мы еще не выбрали подходящего бойца.

– Забирайся на сцену! – прыснул Аксенов.

Нестеров снял куртку, бросил ее на спинку придвинутого к пустому столику стула, потер руками шею и поинтересовался:

– С кем мне нужно бороться?

– С парнями, которые еще на ногах стоят, – пояснил сын начальника.

– Я думал, что нужно таврионовца победить, чтобы получить работу, – Игорь нахмурился.

– Хочешь помериться силами с одним из нас? Сразу? Без прелюдий? Ты еще с пришедшими на «смотрины» пацанами дела не имел! – высокомерного Дениса Нестеров позабавил; едва сдерживая смех, Аксенов произнес: – Будет тебе таврионовец… Ян, сделай одолжение, проучи этого самонадеянного сопляка.

«Как обычно, Аксенов кашу заварит, а мне приходится ее расхлебывать. Игорь Нестеров "виноват" лишь в том, что не знает здешних порядков», – Власов воспринял идею Дениса без особого энтузиазма. Яну нравилось работать напрямую с Гуроном, а импульсивный сын начальника раздражал бойца.

– Как пожелаешь, Денис. Ты же сейчас за главного, – просто ответил Власов и подумал: «Когда же это самодурство закончится? Сил моих больше нет терпеть эту занозу в заднице!..»

– Парни, достаточно, вы нас не впечатлили! – крикнул Аксенов, заставив «бойцов» прекратить возню. – Освободите помещение.

В ответ послышалось недовольное мычание, кто-то выругался, но лезть на рожон не стал, хотя этим вечером Денис многим успел насолить. Собственно, одного человека сыну Гурона задеть не удалось… Игорь молча ожидал боя с Яном, лицо опоздавшего гостя не выражало ни одной эмоции.

Когда провалившие «смотрины» бойцы потянулись к выходу, Власов и чужак поднялись на сцену.

Денис «благословил» соперников:

– Приступайте! – кривая усмешка бросила уродливую тень на красивое лицо первого бойца «Тавриона». – Не разочаруй меня, Игорь!

«Я сотру улыбку с твоего лица, засранец», – на щеках парня с разными глазами появился румянец.

Нестеров быстро менял позиции, прыгая по сцене, парень не размахивал руками, не пошатывался – все его движения были отточены. Аксенов, сидевший за столом, подался вперед. Первый боец «Тавриона» предпочитал такой же стиль, ему казалось, что не на дилетанта он смотрит, а на себя со стороны. Власов тоже удивился, но собрался с мыслями и атаковал первым. Игорь предугадывал действия соперника и наносил стопорящие удары, останавливая Яна на начальной фазе движения. Нестеров играючи перехватил инициативу: Власов не успел увернуться, и Игорь ударил его кулаком в челюсть, затем ребром ладони по предплечью. Ян пошатнулся, но не грохнулся на сцену; таврионовец изловчился и сбил Нестерова с ног, но соперник, падая, потащил Власова за собой. Игорь поднялся раньше Яна; чужак спокойно стоял, намеренно открыв свою спину для атаки. Таврионовец стремительно приближался. Не оборачиваясь, Нестеров ударом ноги назад остановил соперника. Власов осел на пол, судорожно глотая ртом воздух; обжигающая боль вспыхнула в груди таврионовца.