Зарисовки из музея – 2022 - страница 3

Чаша терпения Натальи Васильевны переполнилась.

– А обычно, когда не жарко, вы в колготках ходите? – отчеканила она.

– Ты чё, мать? Я ж мужик, закаленный, с севера!

– Значит, почти всегда в колготках, – заключила Наталья Васильевна, – на севере не жарко.

– Вам палец в рот не клади, – удивлённо буркнул мужик, поднимаясь со смотрительского стула.

– И не кладите. Не надо.

– Да… Есть женщины в русских… музеях!

Белоколонный зал. Наталья Васильевна сидела у окна на смотрительском стуле, как обычно. В центре зала, спиной к ней, – пара влюблённых. Они переговаривались, щебетали о чём-то, любовались изящными диванами и креслами, мраморными столешницами и вазами, паркетом и консолями.

Девушка вдруг томно проговорила:

– Здесь бухали.

Акустика в зале великолепная, и до Натальи Васильевны долетели нежные интонации, с которыми были произнесено это «здесь бухали». Наталья Васильевна напрягалась.

– Да, бухали, – согласился молодой человек.

– Шампанское… – мечтательно проворковала девушка.

– Дамы – шампанское. Гусары – водочку, – поправил юноша.

«При чем тут гусары?» – подумалось Наталье Васильевне.

– Нет, все пили шампанское, – настойчиво промурлыкала девица. – И дамы, и кавалеры. Видишь карточные столы? Они ж в карты тут играли. А какая игра после водки? Ты вот после водки только спать…

«Это музыкальная гостиная, тут не бухали и не резались в карты!», —хотелось воскликнуть Наталье Васильевне, но она сдержалась.

Девица, обиженно оттолкнув от себя спутника, повернулась к Наталье Васильевне:

– Я правильно понимаю, тут шампанское пили, в карты играли? Это типа карточные столы? Так?

– Нет. Не так, – коротко ответила Наталья Васильевна. – Это музыкальная гостиная. Тут музыку слушали.

– Музыка – само собой, для фона, а столы для чего? Люди же за столами чем-то занимались? – не унималась девица.

– Сидели они за столами. Сидели на диванах, креслах и стульях. Просто сидели и общались. Музыку слушали. И вообще… Не пили они тут!

– Да уж прям… Не пили они… Любят у нас идеализировать прошлое, – заключила девица. И, обращаясь к спутнику: – Пошли дальше, дорогой. Ты, наверное, прав. Тут и водку пили!

Людмила Андреевна посматривала на часы. Понедельник, половина восьмого вечера, заканчивался долгий десятичасовой рабочий день.

К картине Репина «Садко» подошёл интеллигентного вида молодой мужчина. Он громко и отчётливо произнёс:

– Красиво как! Цвета какие! Какие краски!

Людмиле Андреевне всегда было приятно слышать восторженные отзывы посетителей, и она автоматически закивала головой, как бы соглашаясь.

– А что это за картина? – обратился к ней мужчина.

– Это «Садко», работа Ильи Ефимовича Репина – ответила Людмила Андреевна.

– Понятно… – протянул мужчина – А что за Садко? О чём это?

– О Садко – растеряно произнесла Людмила Андреевна.

– Ну что это такое, короче?

– Вы о чем? – не поняла Людмила Андреевна.

– Ну что это за Садко?

– Вы серьезно? – Людмила Андреевна решила, что посетитель шутит, или даже издевается, и отвернулась, пожимая плечами.

– Ну как же так? Мне же интересно, о чём такая красивая картина!

– Я не экскурсовод, молодой человек, и вообще я сегодня работаю десятый час, мне не до шуток…

– Мне и правда хочется узнать, честное слово, не шучу, – грустно произнёс мужчина.

– Так вы былину о Садко вспомните, сказку! – посоветовала Людмила Андреевна.