– Все реки текут в море, но море не переполняется. К тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь.
Ещё долгое время она не могла оторвать завороженного взгляда от стремительного движения мутной воды возле борта галеры, поражаясь мудрости мрачного Проповедника. Вскоре ей стало зябко, и она, страшась простудиться, вернулась в судовые покои. Удобно расположившись в кресле, Екатерина жадно впитывала озябшим телом живительное тепло уютной каюты. Брезгливо кривя губы, во всех мельчайших подробностях начала вспоминать так и не оконченную сегодня партию в карты. Чтобы подстегнуть интерес к игре, она специально, из хрустального лукошка, любимой золотой ложечкой поставила на кон десятка полтора отборных алмазов. У графа Сегёра тут же задёргался глаз. Смуглый красавец из Испании, горячий мужчина Миранда, изрядно побледнел. Австриец граф Фалькенштейн, друг самодержавной царицы, почувствовав проснувшейся вдруг интуицией силу своей карты, надменно смотрел на своих смутившихся партнёров. Один Шувалов безразлично сбросил карты на стол. Торговаться за несметный куш не стал, и теперь ценился коварным сердцем Российской Государыни за своё внутреннее благородство и достойный поступок истинного дворянина в десять раз дороже всех сидящих в тот момент за столом алчных прихлебателей.
«Клянутся в верности, а подленькую жадность свою унять не могут. Нет! С этими господами надо держать ухо востро», – строго заметила себе разочаровавшаяся в дружбе заморских гостей царица. Боковая дверь в её покои неслышно отворилась, и в императорские апартаменты прошмыгнул Дмитриев-Мамонтов. Заждавшаяся государыня живо подскочила с кресла, обрадовано рванулась навстречу. Фаворит, срывая с себя одежды, увлёк податливую женщину в постель. Но только всё делал как-то торопливо и неискренне. Взбешённая дерзостью плута, Екатерина ненавистно смахнула Сашеньку с себя и, захлёбываясь гневом, прошипела:
– Пошёл вон, пёс шелудивый!
Шустро подхватив в охапку свои разбросанные вещи, насмерть перепуганный любовник тут же выскочил за дверь.
Тяжело дыша, ещё некоторое время разгневанная, Государыня неподвижно лежала на смятой простыне. Затем села и только потом поднялась на ноги. Ощущая стопами босых ног нежный ворс персидского ковра, подошла к зеркалу. Долго и внимательно рассматривала отражение своего лица, тщательно отмытого от пудры. Представила вдруг голую задницу исчезнувшего за дверью любовника, коварно улыбнулась.
– Видно, шлюшку себе завел мой милый кавалер, – раздосадовано произнесла себе под нос государыня. Неудовлетворённость вновь начала гневить женщину. Чтобы не расстраиваться напрасно, она принялась вспоминать милые сердцу свои тайные киевские похождения. Прехорошенькое личико молоденького офицера и интимные мгновения заставили по-иному забиться её сердце. Как ласково и нежно брал её тогда Владимир. Как трепетно покрывал жаркими поцелуями. Через силу оторвала свои глаза от ожившего отражения. Дорогого стоило сейчас то мимолётное счастье. Уверенно ступая, решительно подошла царица к письменному столу. Открыла незаконченную страницу «Греческого проекта», но ей тут же стало скучно. Нужных мыслей в голове не нашлось, и вместо них в пустом, словно чужом сознании зиял кошмарный провал. Разочарованно закрыла проект до завтрашнего дня. Взяла в руку перо и, обмакнув его в чернила, на чистом листе бумаги пометила для себя:
