– Но что, если это – всего лишь легенда, которую создало воспаленное воображение старого поэта? – скептически усмехнувшись, заметил Карраивву.
– Тогда мой друг, Харриввау, не искал бы, всю свою жизнь, обелиск входа! – резко осадила его Наставница. – А я не видела бы, в его памяти, вполне конкретных картин, перешедших к нему от его наставника! Там были виды города, а главное – место расположения обелиска входа. Правда, воспоминания были слишком отрывистыми, сказывалось спутанность сознания перед смертью, невозможно было догадаться, где именно спрятан обелиск. Тогда я не очень интересовалась поисками обелиска, так как никто, из живущих, не помнил, что именно необходимо сделать, чтобы туда войти! Теперь же у нас, возможно, появился шанс это понять.
– А твой друг, он сейчас жив? – поинтересовалась Нюррсс.
– Я очень на это надеюсь! – тяжело вздохнула Нэисс. – Мы были очень дружны с ним, когда я жила в столице, но с тех пор прошло уже более двадцати лет. И это были очень непростые годы!
– Так значит, мы утром отправляемся в столицу? – с воодушевлением воскликнул Ррейсс.
– Нет, утором мы отправляемся домой! – твердо заявила Нэйссанн. – А там я попытаюсь выяснить у Великих Деревьев, где может находиться Харриввау! Сейчас же мне, вам, а главное – нашему гостю необходимо отдохнуть!
С этими словами, Нэисс проворно развернулась, снова схватила Адама за руку и утянула за собой в зеленое нутро гнезда.
Карраивву, вежливым жестом, предложил Нюррсс последовать за ними, но девушка отрицательно покачала головой, несмотря на то, что укрытие свободно могло вместить до десяти человек.
– Им нужно побыть вдвоем и вспомнить Мирриамм! – тихо произнесла она.
– Нэйссанн решила покопаться в его памяти? – со слабо скрываемым ехидством, также тихо поинтересовался у нее Карраивву, после того, как сомкнулись большие листья, занавешивающие вход.
Нюррсс возмущенно фыркнула, сверкнула на него горящими глазами, и в следующее мгновение оказалась двумя ветвями выше. Как она и рассчитывала, двоюродный братец последовал за ней.
– Как ты смеешь так, непочтительно, говорить о Мудрых! – раздраженно прошипела она, обратив на него свой пылающий взор.
– Я, всего лишь, констатировал факт! – нарочито спокойно ответил Карраивву.
– Ты что, действительно, полагаешь, что Нэйссанн способна нарушить кодекс Слышащих и, без разрешения, вторгаться в мыслительный процесс разумного существа? – в голосе девушки прозвучало непритворное изумление.
– А разве не так поступают все, кто достаточно силен для подобного воздействия? – огрызнулся ее брат.
Нюррсс в ужасе посмотрела на него и прошептала:
– Наставница была права, когда утверждала, что, после отбытия с планеты Совета Мудрых, в среде Слышащих все пошло вкривь и вкось!
Несмотря на то, что способности к чтению эмоций у Карраивву были значительно слабее, чем у его кузины, но тут он уверился, что слова и чувства сестры – подлинные. Главный Стратег в смущении смотрел на Нюррсс, подыскивая аргументы для своего оправдания. А девушка уже не обращала на него внимания. Она возбужденно прохаживалась по толстой ветке, хвост хлестал ее ноги, а руки ерошили спутанные волосы.
– А я еще осмеливалась осуждать Нэисс и сомневаться в ее требовании, скрывать свой талант! – бормотала она, не обращая внимания на попытки брата, снова завязать разговор. – Просто счастье, что я не поехала с Верховным, в столицу!
