– Знаю, ты ожидал чего-то другого, но это мое самое любимое место во всем дворце. Только тут я могу остаться одна. Разве не здорово? – спросила Ирис, и не дожидаясь ответа, подошла к ограде из грубо обработанного камня, которая высотой была ей только по пояс. Телохранитель проследовал за ней и посмотрел вниз на море. Высокие волны бились об утес, на котором стоял дворец, и несмотря на то, что высоты мужчины не боялся, голова у него закружилась. Когда глаза немного привыкли, Карвид оценил живописный вид на Изумрудный залив и порт Каора, в котором теснились торговые и рыбацкие суда. Пока он наслаждался зрелищем королева встала на скамью и ловко запрыгнула на парапет, остановившись у самого края. Агро бросило в пот:
– Что вы делаете?!
Ирис громко крикнула:
– Я хочу почувствовать свободу! – она расправила руки, позволяя ветру обдувать все ее тело, и звонко рассмеялась, когда он поднял вихри ее волос.
– Немедленно слезайте! – гаркнул Карвид, словно это он был господином, а не наоборот.
– Не бойся, я не упаду.
Королева посмотрела вверх на парящих чаек:
– Я так завидую птицам. Они рассказывают мне о всех удивительных местах, в которых побывали. Они так свободны и беспечны.
– Вы безумны!
– Может и так. Но ты не понимаешь, что значит держать на плечах груз ответственности фамилии Азойя.
Она повернулась к нему лицом и Агро испугался, что сейчас ветром ее унесет в самую пропасть, но она даже не пошатнулась.
– Спускайтесь. Может вы и разговариваете с птицами, но летать точно не умеете.
Королева кивнула и встала на скамью. Лицо ее стало серьезным, и она сказала:
– Мне нравится, что ты не боишься говорить правду, Агро. Обещай мне, что всегда будешь честен со мной.
– Я клянусь, – ответил он и, взяв ее за талию, опустил на безопасную землю. Тогда он вздохнул с облегчением и добавил:
– Больше так не делайте.
– Я – королева, и делаю, что хочу, – улыбнулась она, – А теперь пора отобедать.
С этими словами она пригладила взлохмаченные ветром волосы и пошла прочь с крыши.
«Она обманула меня», – подумал Агро, – «Скучно мне здесь точно не будет».
Энгус стоял на носу судна рядом с капитаном и вглядывался вдаль, пытаясь рассмотреть остров ведьмы, но впереди не было ничего, кроме бескрайнего моря.
Борк молчал. Прошла неделя их плавания после прохождения Завесы, но он так и не оправился после смерти своих людей. Рейвели понимал, что после потери трех человек плыть они стали медленнее и это его беспокоило.
На палубу вышел Одди и прошелся по ней, по-хозяйски раздавая указания морякам.
Печаль капитана сменилась злобой, и лицо его покраснело:
– Тринадцатый! – прошипел он и яростно сплюнув под ноги Одди, удалился.
Его суеверная неприязнь к племяннику короля после случая с призрачными пиратами только укрепилась, и превратилась в ненависть. Другие матросы также злобно поглядывали на Одди и шептали проклятия ему в спину.
Сам же Туспан всегда славился тем, что благодаря своему высокомерию не мог разглядеть истинного отношения других людей к себе.
Он подошел к Энгусу.
– Долго нам еще плыть?
– Не знаю, – честно ответил рыцарь.
– Что значит, ты не знаешь?
– Слишком мало свидетельств путешественников, которые, по их словам, встречались с Морской Ведьмой.
– То есть мы можем сгинуть в море, потому что ты поверил в эти сказки? – скривился Одди.
– Все, кто находится на корабле были предупреждены об опасности и знали на что идут.
