– В каком смысле? – поинтересовалась Клэри.
– Ну, им позволяют делать все, что хочется. Они там мастерят поделки из дерева и всякое такое – не слишком образовывает, как по мне.
– А чем это может испортить? – удивилась Клэри. – Я так, наоборот, становлюсь гораздо лучше, когда делаю что хочу.
– Всем нужна дисциплина, – заявила Нора. – Вот мне точно нужна.
– Ну мы же все разные, – возразила Клэри.
Кристофер подавился от смеха, а Нора покраснела.
Обычный вечер, как и любой другой, снова подумала Полли. Тут к ним спустилась тетя Рейчел в синем муаровом платье с пелериной.
– Ну что, солнышки, хорошо поели?
– А если б мы ответили: нет, ужасно? – спросил Саймон.
– Тогда я бы сказала: «Поделом тебе, глупая старая тетка, за то, что задаешь дурацкие вопросы».
Она направлялась в гостиную, но Бриг услышал ее голос и позвал из кабинета.
– Рейчел! Ты-то мне и нужна! – И она развернулась и зашла к нему.
– Бедный Бриг, – вздохнула Клэри. – Только представьте себе – не иметь возможности читать!
– И ездить верхом, и водить машину, – добавил Тедди, что в его представлении было гораздо хуже.
– Он уже давно не водит, Тонбридж ему не позволяет. Зато он сам ездит в поезде.
– Бракен встречает его на Черинг-Кросс.
– Бракен так раздобрел! Папа говорит, придется покупать машину побольше, чтобы влез. Так, глядишь, ему понадобится грузовик, а когда его призовут, то вообще целый танк. Саймон, пойдем доиграем. – И они направились в бильярдную.
– А давайте в карты, – предложила Клэри. Не то чтобы ей особенно хотелось, просто нужно отвлечь Полли от мыслей о войне. – Может, в «Память»? – Эта игра ей удавалась лучше других.
Полли наморщила лобик.
– Или в «Демонов»?
Луиза тоже догадалась насчет Полли и поддержала идею. Девочки поднялись наверх, в старую детскую, где теперь спали Клэри с Полли, и вытащили карты. Кристофера упросили присоединиться, но он все время проигрывал и наконец ушел, сказав, что лучше пойдет читать.
* * *
За ужином в столовой о будущем не говорили: всевозможные спекуляции давно исчерпали себя, и каждый углубился в свой внутренний мир страхов и сомнений – у всех имелись на то веские причины, и было бы эгоистично и малодушно обсуждать их с остальными. Ели суп из спаржи – последний урожай этого года, а также бычьи хвосты со свеклой в белом соусе и пюре с морковкой и горошком. На десерт – «русскую шарлотку», любимый пудинг миссис Криппс. Эдвард назвал его «мокрым пирогом» и решил дождаться сыра. Даже он был непривычно молчалив. Драгоценная древесина снова промокла в реке, однако мужчины никогда не обсуждали дела в присутствии семьи. Интересно, как там Диана? Приехал ли Ангус, и если да, спят ли они вместе? Конечно, не ему судить: в конце концов, они с Вилли… однако мысль об этом была не по душе. Он взглянул на Вилли: платье цвета сливы с драпированным воротником совсем ей не шло. Пока одевались к ужину, чуть не поссорились: она заявила, что не готова всю войну просидеть за городом с маленьким ребенком; она просто сойдет с ума! Если в Лондоне нужно оставить только один дом, пусть это будет Лэнсдаун-роуд.
– На неделе там может жить Хью, да и остальные пусть приезжают, когда надо.
Тут Эдвард умолк: при таком раскладе шансы видеться с Дианой сильно уменьшаются, однако возразить нечего.
– Посмотрим, как жизнь сложится, – только и сказал он.
Эдвард заметил, что отец ищет портвейн, который стоял справа от него. Он поднялся, обошел кругом и налил ему, затем подвинул графин дальше.
