– Никуда я с вами не поеду, – директор надменно вздернул подбородок. – Несчастные случаи на предприятиях хоть и редки, но все же бывают. А по поводу ареста… нужны веские основания.
На лице Ляхтера расползлась довольная ухмылка, от чего следователь ощетинился и брякнул наручниками.
– Но надо признать, что нервы вы мне можете сильно попортить, например, еще одним внезапным визитом в рабочее время, а это неминуемо отразится на бизнесе.
Токарев изогнул бровь и развел руками.
– Правильно мыслите, вот только куда это вас выведет?
– Вы здесь потому, что дочь моего друга, которую я, к слову сказать, сам пристроил в морг на практику, рассказала вам про фотографии. Ох, как знал, что мне это аукнется. Хорошо, я изложу вам хронологию событий. Но… – Ляхтер понизил голос, – сугубо конфиденциально.
– Я вас внимательно слушаю… – Токарев убрал наручники в карман пиджака.
– Недавно в женскую тюрьму был назначен новый начальник – родственник губернатора. Он только вступил в должность и еще не успел освоиться, а тут такое… Меня недвусмысленно попросили прикрыть, так сказать, это дело. Заверили, что был несчастный случай. Следственные органы подтвердили, а родственники торопили с погребением. Что оставалось делать?
– Ничего себе несчастный случай! – воскликнул следователь. – Это как надо извратиться, чтобы тебе башку нечаянно снесло?
– Поверьте, и такое бывает. За двадцать лет в этой профессии на что только не насмотрелся. Многосерийный ужастик можно снять.
– Значит, вы для страховки сделали фото? – напомнил следователь.
– Да, я сделал фотографии.
– Покажете?
– Мне бы не хотелось проблем… – замялся директор и покосился на телефон, который сжимал в руке.
– Раз вы такой грамотный, то наверняка читали статью двести девяносто четыре «Воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования». Если не читали, то настоятельно советую. – Токарев в такт словам постукивал указательным пальцем по столешнице стола. – Все еще думаете, что у меня нет оснований для вашего ареста? Или надеетесь, что вас вытащат следователи, прикрывшие дело Власюк? Вот только повезу я вас для дачи показаний в Москву, в отдел по поимке особо опасных, потому как Власюк – первая жертва серийного убийцы.
Побледневший Ляхтер тяжело вздохнул и дрожащей рукой протянул телефон Токареву. Следователь пролистал снимки и съежился от увиденного. На фотографиях был запечатлен расчлененный женский труп.
– А это что? Тату? – Токарев показал на снимок, на котором было отчетливо видно плечо жертвы с изображением сердца, пронзенного стрелой, ниже еле виднелась надпись: «Анфиса».
Ляхтер кивнул.
– Мне сказали, что она была лесбиянкой.
Токарев переслал фотографии Свиридову и вернул телефон.
Через полчаса он вышел из здания и сел в служебную машину. Набрал офисный номер и услышал голос Ивана:
– Отдел профайлинга. Свиридов.
– Ваня, ты получил от меня фотографии?
– Да, чей это был телефон?
– Директора похоронного бюро. Приобщи к делу снимки трупа Власюк и покажи полковнику. Слушай, мне нужна помощь. Найди мне Анфису в «ИК-1», это тюрьма, в которой работала Власюк. Думаю, она должна быть среди заключенных.
– Хорошо. – В трубке послышался быстрый стук клавиш.
Зажав телефон между щекой и плечом, Токарев завел машину и вывернул со стоянки.
– В списках две Анфисы.
– Высылай на мобильный.
Просигналила поступившая СМС. На светофоре зажегся красный свет, Токарев затормозил и начал изучать данные на двух заключенных. Одна из них была замужем и имела ребенка. Ее он отмел без раздумий. Вторая не замужем, отсидела два года за кражу десяти коробок сливочного масла и месяц назад вышла по УДО. Для допроса свидетельницы было уже поздно, поэтому Токарев решил узнать адрес ближайшей приличной гостиницы у местных коллег и переночевать во Владимире.
