Оберштурмфюрера, по упорным слухам, привлекали к внутренним расследованиям, и это случалось по разным поводам, – обвинение в предательстве, недобросовестная служба, сокрытие деталей биографии, в том числе наличия неарийских предков или связей с неарийцами.
А это было похуже подозрения в работе на вражескую разведку.
Впрочем, все это не мешало его непосредственной работе в отделе IV A2, -саботаж, контрразведка, предатели родины…
Сейчас, в конце октября, Штайнер с головой ушел в изучение обстоятельств старого дела, материалы которого начали собираться еще с весны 1934 года, а в настоящее время лежали у него на столе.
Не то чтобы сегодня, в конце 1942 года, стоило копаться в далеком прошлом. Актуальных дел и так хватало.
Но события вокруг Йозефа Майера, заместителя начальника столичной полиции во времена развала Веймарской республики, позволяли предположить, что некоторые события настоящего тесно связаны с отставным полицейским.
Йозеф Майер подал в отставку после событий, связанных с утерей химического препарата под рабочим названием «эликсир истины». Препарат разрабатывался немецким ученым доктором Шредером. Майер руководил расследованием и поисками.
Все было безрезультатно. Препарат исчез*.
По некоторым косвенным уликам следствие предполагало, что имел место промышленный шпионаж, – со стороны одной из американских фармакологических фирм.
Йозеф Майер ушел со службы и вернулся в Мюнхен, где у него имелся фамильный дом.
Некоторое время назад оберштурмфюрер Штайнер принял звонок от своего человека в Мюнхенском управлении гестапо. Тот сообщил:
– Йозеф Майер погиб при взрыве бомбы во время налета англичан, – доложил его информатор. – Можно утверждать, что они находились на связи с Хансом Маркелем, псевдоним Трактирщик. Маркель снабжал Майерса мясом несколько раз за последний месяц. Следователь по делу уверен, что в пакетах отправлялись сообщения.
– Где сейчас Трактирщик? – спросил Штайнер.
– Арестован местным отделением гестапо.
– Причина?
– Трактирщика взяли, когда поняли, что может удрать.
Оберштурмфюрер Штайнер связался с Дитлинденштрассе 32 в Мюнхене, и потребовал у начальника главного отделения гестапо штандартенфюрера СС Эрика Иссельхорста отправить арестованного в Берлин.
Кое-кто не смог бы поверить, что оберштурмфюрер командует полковником, – но сам Иссельхорст хорошо знал, кто такой Штайнер, и какую роль он играет в РСХА.
Поэтому Штайнер получил быстрый и положительный ответ.
А сейчас сидел и просматривал старые полицейские отчеты.
От этого увлекательного занятия его отвлек внутренний телефон.
– Оберштурмфюрер, он готов, – доложил высокий голос. – Безопасную часть про доставку он выложил.
Штайнер посмотрел на часы:
– Час тридцать пять минут, Ганс. Вы превзошли самого себя. Спускаюсь!
Здание на Принцальбрехтштрассе жило своей лихорадочной жизнью. Хлопали двери, стрекотали пишущие машинки, сновали помощники с папками. Иногда проплывала крупная рыба, – обычно в форме; редко, – в цивильной одежде.
Штайнер замедлял ход, отдавал партийное приветствие, ускорял ход.
Некоторые, в том числе старшие по званию, предусмотрительно вскидывали ладонь первыми. Прошли двое с Грюннерштрассе, – штандартенфюрер Отто Боензипен и Вильгельм Бок, недавно прибывший из Винницы. Боензипен посмотрел на Штайнера со страхом, Бок, – равнодушно.
Штайнер преодолел несколько пролетов лестницы вниз и достиг подвального этажа.
