А я направился к Ваньке с Галочкой.
После того, как дверь за мной захлопнулась, они некоторое время молчали. К Галочке уже вернулось самообладание и она с присущей ей торопливостью заявила:
– Я здесь больше не останусь ни на минуту! А ты?! – вопрос прозвучал тогда, когда она, сама кое-как одетая, быстро натягивала нижнее белье на Ваньку. На пол что-то упало, потом ещё и ещё, заперекатывалось по нему. Галочка остановилась, пытаясь определить по звукам, чтобы это могло быть. Она начала шарить руками по полу и наткнулась на острый предмет, порезалась и вскрикнула:
– Чёрт, кажется нож. Откуда он здесь?
Она чувствовала, как каплями стекает кровь с ладони, попробовала включить фонарик, но тщетно. Нащупала в кармане Ванькиных джинсов спички, зажгла свечи: весь пол был усеян ножами, вилками, которые передвигались сами собой. И по их ногам, в том числе. Ленка попыталась ногой откинуть один из ножей, но он полоснул ее за голень, прорезав штанину и поцарапав кожу.
– Ванька! Что делать?! – испугалась она.
– Быстро на кровать! – скомандовал он, когда она уже запрыгнула вместе с ним на постель и забаррикадировалась подушками и одеялом.
– Они не выпустят отсюда никого, пока я не соглашусь принять наследство. – Значит, мы все умрём? Я не хочу!
– Они не собираются нас убивать – хотели бы, сделали. Им нужен хозяин в дом и чтобы жил здесь.
– И что ты думаешь? – умоляюще посмотрела на него Галочка.
Вдруг свечи вспыхнули, а канделябры на комодах внушительно задвигались. Откуда-то снизу послышался нарастающий дробный стук. Внезапно дверь приоткрылась и комнату стали заполнять крысы, которые отбивали чечетку задними лапками в сабо. Ребята во все глаза уставились на это уникальное зрелище.
– Крысы не могут отбивать чечётку! – крикнула Галочка. – А-а-а-а… Крысы! – она забилась под Ванькину руку. Грызуны на высоком профессиональном уровне выкидывали неимоверные коленца, окружая плотным кольцом кровать. Ножи и вилки крысы подобрали передними лапками. Ванька обреченно пробормотал:
– Надо соглашаться – выхода нет. Как бы и здесь, если приглядеться, жить можно…
Глава третья. Все в Доме
Громко хлопнула входная дверь, влетел Колька и прокричал:
– Убью, суки! Мне нос разбивать? Вы, дружочки, за это ответите! А ну, выходите, всё равно найду!
– Ты что же это, мил человек, расшумелся, добрым людям отдыхать не даёшь? – рассердилась Клозетта.
– Ты кто такая? А где эти все?
– Срам-то какой, возьми вон то полотенце и прикройся. А гости уже давно спят. Али случилось что? Кто ж тебе сопатку так неуклюже разделал – дилетант что ли какой?
«Дура старая! Прекрати сдавать своих!» – осадил я ее. Колька обмотался полотенцем и по лицу было видно, что он не понимает старушкиного бреда. Она же поправилась:
– Больно уж ты мельтешной: туда-сюда, я и не разглядела спросонья сразу. Очень со знанием позиции тебя уделал этот… – замялась она. «Дух леса, – подсказал я, – вали всё на него".
– Леший, – добавила Клозетта.
– Бабонька, какой леший? Ты совсем рехнулась на старости лет, кошёлка? – Колька смотрел на нее выпученными глазами. Клозетта на миг застыла, натужно улыбнулась:
– А етто мы ещё посмотрим, мил человек! Обиженные дураками не бывают! Садись-ка, чаю испей, чемодан!
«Э, э, Клозетта! Не провоцируй Колю – вдруг он наследник?» – «Что же ты – сам не знаешь точно? Они меня тут оскорбляют, а я тут расстилайся перед ними?! Иди сам выставляйся, а я увольняюсь!» – «И куда же ты пойдешь обитать?» – «Лучше в пень трухлявый, чем терпеть твоё самодурство!» – «Ладно, успокойся, накажи его как-нибудь легонько».
