─ Что может быть общего у капитана Шпарина с экстрасенсом-алкоголиком? А с другой стороны: почему бы мне и не зайти, просто так?
─ Ты прав. Он интересовался, почему мы так часто встречаемся, о чём беседуем. Я сказал, что я голубой, и ты ко мне подкатываешь.
─ Мы часто встречаемся? ─ удивился Шпарин. ─ Не припомню частых встреч.
─ Часто, ─ уверил Сергей Николаевич. ─ Часто. Чуть не каждый день, весь последний месяц. Иногда, правда, ты куда-то пропадаешь и не говоришь где был. Последний раз заявился с огнестрельным ранением левого плеча. Касательным… Ну-ка, покажи плечо!
─ На, смотри, ─ сказал Шпарин, расстёгнул мундир и оголил плечо.
─ Ничего нет… ─ удивлённо пробормотал Сергей Николаевич. ─ А было! Точно говорю: они меняют реальность! Куда мы тогда пропадаем? Ты сам догадываешься, но боишься поверить.
Сергей Николаевич ухмыльнулся и произнёс баритоном полковника:
─ Шпарин? Никогда не поверю, что он голубой. У него неистребимая тяга к женщинам, он и помрёт, наверно, занимаясь любимым делом.
─ Ты талант, дружище! Лестно, конечно, но немного не про меня.
─ Про тебя, Миша, про тебя. Кушай, кушай, вот колбаска, вот огурчики, помидорчики из моего огорода.
─ Хорошо устроился, огород, понимаешь, собственный дом.
─ Ну не собственный, но жить можно, а огород от нечего делать. У них тут в пределах этого «заповедника» круглый год лето. Но и зима есть, подальше, на других территориях. Приезжают иногда офицеры в теплых куртках. По ним и узнаю о смене времени года.
Шпарин рассказал Сергею Николаевичу о вертолёте-двойнике, профессоре-поваре, Евпахове, сменившем чёрных халат на белый и двух одинаковых девушках с разными именами.
─ Представляешь, Николаич? Совершенно одинаковые, фигуры, голоса, глаза… Всё!
─ Близняшки.
─ Нет, не близняшки, ─ сказал Шпарин. ─ Похожи как две капли, но они не сестры.
─ И ты воспользовался. Ая-яй, Миша!
─ А что было делать, играть с ними в шахматы? Ты бы не воспользовался?
─ Мы все похожи на кукол, которых переставляют с места на место, ─ вздохнул Сергей Николаевич, ─ чужие жизни листаются, как книги, вырываются страницы и вклеиваются в жизни других людей. Вот так, Миша.
Шпарин кивнул на бетонную стену.
─ Перемахнуть не пробовал через забор?
─ Смеёшься? За этим ещё два. Видишь стержни с болвашками? Птица не пролетит. Стоит появиться голубю или вороне, сразу начинает дрожать воздух, вырастает стена невидимого пламени, и птичка сгорает, не долетев до земли. Достаёт даже ласточек, а они летают иногда очень высоко.
Шпарин схватил стакан, вышел на дорогу, размахнулся и бросил стакан через бетонную стену. Низкий гул, вспышка, и стакан разлетелся в пыль.
─ Посудой разбрасываться не нужно, кинул бы лучше помидор, ─ рассудительно заметил Сергей Николаевич.
Через несколько минут на дороге идущей вдоль бетонной стены появился зелёный джип. Автомобиль остановился, из машины выскочил лейтенант и рванул калитку.
─ Начальник караула лейтенант Осинкин, ─ заскакивая во дворик, представился вошедший. ─ Сработала сигнализация, нарушение охраняемого периметра Базы.
─ Птичка, ─ сказал Шпарин.
─ Никак нет, господин капитан. На мониторах наблюдался блестящий предмет, ─ лейтенант осмотрел стол. ─А-а!.. Господин Миазмов изволили пошалить. Как выпьют, начинают швырять закуску через систему обнаружения. Не первый раз. Будем писать рапорт и запись приложим. Хватит нас дёргать по пустякам.
