Затянутое Королевство: Правитель всех земель - страница 8

Тар’Рэмси отказывался это понимать. Многие говорили, мол, он не мог смириться с силой нашего духа, которая превосходила его, и поэтому во всех проступках обучавшихся он всегда винил только нас. Даже если мы к этому никакого отношения не имели, Тар’Рэмси находил способ. Мне думается, он невзлюбил меня и из-за этого под раздачу попадали Ралоф, Сорт и Тирэл. Постоянные дежурства, мытьё пола рваными тряпками, помощь повару и ещё очень много всего… Вопреки лишениям и наказаниям, мои друзья никогда не жалели о нашей дружбе.

Казалось, извивающийся змеем Донсо вовсе не слушал Лавгута, но на самом деле всё его внимание было сконцентрировано на нём: король чувствовал это душой и телом.

– Когда нас разлучили – отправили учиться на разные пути становления, мы всё равно нашли способ назначать друг другу встречи. Мы писали зашифрованные письма на особом языке, который могли понять только мы. И знаешь, что я увидел, когда прочитал письмо якобы от леди Кир’Канэс? Я увидел нечто знакомое. Оно, конечно, отличается от слога четырёх мальчишек, но принцип работы аналогичный – суть, сокрытая между строк. Это приказ наложить на себя руки, кой получатель нарушить не в состоянии. И я понимаю, что со мной могли бы сделать то же самое, но мой противник по неизвестной причине медлит. Как будто он хочет внушить мне что-то… Хочет заставить почувствовать страх? Тот, от которого мне не скрыться на улицах под капюшоном? Ни мне, ни моим соратникам?

Орнийский встал с насиженного места и, взявшись за подбородок, окунулся в раздумья:

– Давай рассуждать, Донсо… Судя по твоему общему состоянию и тому, сколько ты в нём пребываешь, Сиграма могли загипнотизировать задолго до начала турнира. Наш гипнотизёр способен внушить что угодно – начертать в разуме жертвы сложнейшие команды, а та даже не будет об этом знать. Смерть хранителя монеты должна была быть прилюдной, красочной и трагичной. Она должна была продемонстрировать доброму народу мою абсолютную беспомощность. Ведь там собрались все… Славные мауторнцы, тсандерцы и даже войтширцы. Одной стрелой все цели сразу. И может показаться, что я уже проиграл, но это вовсе не так. Сегодня Радаманд Морвуд и посол Корсо прибывают в Сангерхъем. Нам недолго осталось ждать.

Голос короля полнился уверенностью – силой, таившейся глубоко под маской дельца политики. Она нашла выход в тяжёлый час, дабы народ Халлендора вновь поверил в светлое будущее. Его видение помогло даже Четырёхпалому, ибо в глазах верного слуги короны сверкнула искорка прозрения. Он прекратил все попытки вырваться из тисков, лишь распластался на полу и тяжело выдохнул.

Сей знак послужил сигналом для Лавгута убрать кляп изо рта Донсо.

– Это действительно ты?

– Ох… – хрипнул он, зажмурившись. – Я ли? Даже не знаю. Всё вокруг кружится так, будто я пил несколько недель не переставая. Вы не поверите, Ваше Величество, но я всё осознавал. Я обдумывал каждое моё слово, но ничего не мог сделать.

Голос Четырёхпалого был очень уставшим, как после длительной погони за хлебным воришкой через весь район Ветряных мельниц. Теперь ничего не мешало Орнийскому усадить друга на диван, пусть и не развязывая его.

– Верёвка останется на месте. Пока что.

– Я и не возражаю. Вы не можете мне доверять. По правде, я сам себе не доверяю. У меня было такое чувство, словно внутри меня что-то копошится. Я прямо мог ощутить его прикосновения под кожей. Оно искало что-то, хозяйничало, как у себя дома. Я почуял неладное уже на первом предложении, но остановиться не смог – тело отказалось подчиняться мне, а глаза буквально впитывали текст. Меня вело слово этого письма…