И опять я читаю молитву
Словно клятву Всемирной Любви,
Чтобы выдержать с дьяволом битву
И при том не погрязнуть в крови…
(Воцарилось молчание)
Ольга. (достает из записной книжки последнюю фотографию Толи) Посмотри. (протягивает Татьяне)
Т. (с ужасом смотрит, передергивается, переворачивает её, бросает вниз изображением) Лучше о нем не спрашивайте.
(Резко встает, направляется к выходу, на ходу одевается и хлопает дверью. Ольга, Олеся, Марина молча смотрят друг на друга.)
Татьяна бежит, не оглядываясь, домой, где ждет её старая бабушка. Обстановка в квартире очень простая. Сбросив пальто, Татьяна ложится на диван, тупо устремляя взгляд в потолок. На стене портрет её бабушки и дедушки в молодости.
Б. Таня, ужин на столе. (Татьяна, молча, поворачивается к стене. Бабушка, вздыхая, садится на край кровати и нежно гладит внучку по голове.)
2 января 1993 года. Квартира Марины. На кухне свистит чайник. Марина в халате с неубранными волосами бродит по кухне. Олеся и Ольга уже встали.
Олеся. Все это глупости. Немного заигрались… Не знаю, как это объяснить, но я как бы попала в иную реальность. Кругом напудренные парики, у дам- глубокие декольте, да и я им подстать. Так была зашнурована, что дух перехватило. Дышать вообще было невозможно. И все реально, как будто кадры из исторического фильма. Я будто и не я. Что это? Мистика какая-то…
В дверь позвонили. На пороге – Татьяна. Она в руках держит объемную тетрадь.
Марина (открывает дверь) Ну, проходи, чудесница. (Татьяна неторопливо входит)
Т. Я вам принесла тетрадь со своими стихами. Я даже их не сочиняю, а просто записываю (она, нараспев, начинает читать)
Чтоб ни было, хуже не будет,
Будь весел, как греческий бог
Пока тебя смерть не остудит –
Трепещущий сердце, комок.
Что боль в этой жизни приятна,
Поймешь ты, покинувши свет,
Когда возвратишься обратно
В компанию звезд и планет.
В бескрайних вселенских просторах
Ты будешь скользить как сигнал,
Бесплотен, как образ, который
Однажды по счастью сыграл.
О. (после молчания) Тебе надо дальше учиться… У меня есть подруга, она член Союза журналистов и ни одного поэта выпустила в жизнь (это я про Ирину Александровну – Олесе) Надо показать ей твои стихи. Она их проанализирует, Нарисует перспективу. Ну что, в Москву поедем все вместе?
Т. (смущено) Я даже не знаю, если бабушка отпустит.
Ольга. Идем к твоей бабушке.
В квартире у Тани.
Т. (с порога) Вот, ба, меня хотят взять в Москву, говорят, может, учиться надо, чтобы писать стихи. Есть одна женщина, она в этом может помочь, поступить на литфак в МГУ. Так? (она смотрит на Ольгу)
Ольга. Здравствуйте Мария Ивановна, Тане учиться надо.
Б. Мы люди небогатые, я одна её ращу, она мне помощница. На Москву деньги нужны, а какие у нас деньги? (тяжело вздыхает) Да потом, я совсем вас не знаю. Куда, чего…
Т. Ну ба, они хорошие.
Ольга. Роскоши не обещаю, но что есть, будем делить поровну. Мне кажется у Тани талант. Побудит, осмотрится, побеседует с И. А., а там сами решения примите, что дальше.
Т. Ба, отпусти
Б. Даже не знаю…
Т. Хоть Москву посмотрю. Ба отпусти.
Б. (нерешительно) Пишите свои координаты, паспортные данные (Ольга аккуратно все записывает и протягивает бабушке. Б. идет к серванту, открывает, отчитывает немного денег)
Б. Извините, больше нет. Это все. Здесь на билеты и еще немного. Но Таня не притязательно, жизнь её не балует, да и вы не балуйте.
Т. Бабуля! (сжимает её в объятьях) я тебе новые домашние тапочки привезу.
