Я всегда считала, что являюсь женщиной с очень приятной наружностью. Большие зелёные глаза, каштановые волосы, едва тронутые сединой, ладная фигурка. Но та, что сейчас смотрела на меня из зеркала, была иной.
Это были мои черты лица, но лет эдак на пятнадцать моложе. Сейчас я выглядела на тридцать, а, возможно, и на двадцать семь. Приблизив лицо к зеркалу, неуверенно коснулась гладкой кожи, ставшей удивительно шелковистой, в меру упругой, никаких гусиных лапок на внешней стороне глаз, скорбных складок у рта, уже наметившихся брылей - ничего этого не было.
Новая-старая я открыла рот и негромко произнесла:
- Не может быть…
Бабушка говорила что-то о плюшках, которые прилагаются к непростому дару.
Дар! Прислушалась к себе. Ничего. Никакого шевеления магической энергии внутри не ощущала.
Тряхнула головой, отражение повторило.
Всё ещё пребывая в шоке от прошедшей ночи и последовавшего преображения, занялась делами, ради которых и пришла в уборную.
Когда возвращалась к себе, увидела стоявшую подле моей комнаты ключницу.
- Доброе утро, госпожа.
- Доброе, мадмэ Нанни, - вяло ответила я.
- Примите мои соболезнования, - и столько тоски в голосе, женщина сильно переживала уход Мишель.
- И ты, самые искренние, - я, недолго думая, шагнула к ней и крепко обняла. Мы простояли так, не знаю сколько.
- Я бы хотела поплакать, да вот только давно уж и слезинки выдавить неспособна, у меня не бьётся сердце, но я продолжаю чувствовать, как такое возможно? - прошептала Нанни.
Я посмотрела в её красивое лицо и честно сказала:
- Слёзы - вода. Главное, что внутри. А то, что сердце не бьётся, так у некоторых живых и сотой доли вашего умения сопереживать не найдётся. Пойдёмте ко мне в комнату, что мы стоим в коридоре?
- Да, спасибо, - вздохнула она, но грудь даже не поднялась. Интересно. - А дар вам к лицу, - заметила она, стоило нам оказаться в спальне.
- Наверное. Я сейчас в таком раздрае, что не могу в полной мере оценить эти неожиданно свалившиеся на меня метаморфозы. Когда будут похороны бабушки? - без перехода сменила тему я.
- От госпожи Мишель ничего, кроме горстки пела, не осталось, - ответила она, замирая в центре помещения. - Я уже закопала сосуд в соседнем лесу. Увы, ни на старом кладбище, ни на новом её не примет земля. Хозяйка хотела, чтобы я сама всё сделала, без участия стороннего человека.
Я лишь покачала головой.
- Покажете потом место? Буду ходить, навещать.
- Чудная там полянка. Непременно провожу вас туда, - глаза ключницы блеснули благодарностью.
- Присаживайтесь, мадмэ Нанни. В ногах правды нет.
- Верные слова, - качнула она седой головой. Свет упал на её бледное лицо, и я вдруг увидела другое - этой женщине куда больше трёх сотен лет.
- Бабушке Мишель было столько же, как и вам?
- Больше. Ненамного. - ответила женщина. - Если бы моё сердце всё ещё билось, я была бы молода и прекрасна, эльфы не стареют. Но тёмная магия госпожи Мишель, что вернула меня к жизни, сделала своё дело, и тело со временем стало хиреть. Во мне ещё есть магия хозяйки. Хватит на месяц, может, чуть больше и за это время я обязана помочь вам разобраться со всем необходимым. После чего со спокойной душой отбуду к родным. Они уж заждались меня там…
