- Ну так, когда я нежданно помолодела, спина перестала болеть, чего это
вдруг ей вздумалось захворать после сегодняшней ночи? - буркнула я, утыкаясь
лицом в подушку.
- То было поверхностное омоложение, а сейчас идёт работа в глубоких слоях
вашего тела. Вы становитесь сильнее, быстрее, выносливее, такие метаморфозы -
колоссальная нагрузка на тело. И душу.
Я промолчала, сосредоточившись на своих ощущениях.
- Ну, вроде как всё, - удовлетворённо сказала Нанни, отрывая свои ледяные
руки от моих ступней, - вставайте.
Послушно поднялась.
Боже! Какое это счастье — ходить!
- Спасибо! - выдохнула счастливо, - и за отвар спасибо! Сегодня постараюсь
так не морщиться.
- Ох, - рассмеялась экономка, - ещё как будете кривиться, точно вам говорю!
Пожав плечами, улыбнулась в ответ.
- Какой у нас план на сегодня? - деловито уточнила я, зарываясь в шкаф, в
раздумьях, что надеть.
- Вам нужно в Рог. Оформить наследство, сменить фамилию, и познакомиться с
наставником. По первому пункту я вам подскажу, со вторым дам направление.
- Хорошо, - кивнула я, подхватив единственное платье, которое взяла с
собой.
- Только, - заметив, что именно я держу в руках, ключница покачала седой
головой, - не стоит идти в этом наряде. Здесь свои нравы, свои порядки.
- Думаете, я испугаюсь злых языков? - вскинув бровь, напрямую уточнила я. -
Уж лучше пусть считают меня эксцентричной, и держаться подальше, - вдруг решила
я. И откуда взялось это бесшабашное настроение? Сама себя не узнаю. - К тому же
платье вполне приличное, ниже колена, с неглубоким вырезом и рукавом три
четверти. Думаю, и без того люди знают, что я прибыла издалека. А на моей
Родине совсем другая мода.
Завтрак, как всегда, был с размахом, вкусный, такой, что я с трудом выкатилась из-за стола.
- Эдакими темпами, - улыбнулась я ключнице, составившей мне компанию, - я из стройной лани превращусь в настоящего колобка.
- Не переживайте, дар сжигает прорву энергии, поправиться вам не грозит, - улыбнулась она.
- Передайте Дороти моё искреннее восхищение её кулинарным мастерством. Булочки, как пух, тают во рту. Блинчики тонюсенькие, ажурные и хрустящие по краям, м-м, - я с сожалением оглянулась на стопку блинов, но желудок недвусмысленно намекнул, что полон под завязку и больше в него ничего не влезет.
- Вас ждут бумаги госпожи Мишель, - посерьёзнев, сказала ключница. - Пройдёмте?
- Да, давайте. А разве завещание не должен зачитать поверенный? - полюбопытствовала я. Мы вышли из коридора в гостиную, прошли к неприметной двери за лестницей, раньше я её не замечала, странно, но вроде тут ничего не было.
- В поверенном в вашем случае нет необходимости. Дар был передан вам, потому с завещанием вы ознакомитесь и выполните последнюю волю госпожи, как там указано.
Я не совсем поняла, о чём она, но уточнять не стала, разберусь.
Впервые я оказалась в кабинете бабушки. Всё выглядело так, будто она была тут совсем недавно и вот-вот может вернуться. Но я точно знала, что последний год женщина практически не вставала с постели, получается, Нанни поддерживала тут положенную чистоту.
Села за стол, прямо по центру лежала кожаная папка на завязках.
- Она оставила эти бумаги вам, там всё подписано, - пояснила экономка, - не буду вам мешать.
Женщина ушла, а я внимательнее огляделась: посмотрела на французское окно, такой вид остекления ещё называется панорамным, на зелёное, обитое бархатом, кресло, на столик напротив, в вазе стоял свежий букет благоухающих ромашек, на цветочные кадки, свисающие каскадом вдоль стены с выходом на террасу, на не горящий сейчас камин, на светло-бежевый дорогой ковёр. Мне тут понравилось, даже менять ничего не захотелось. Решено, пусть всё остаётся, как при жизни бабушки.
