– Тут кодовый замок, – сказал Макс. – Он его не может знать.
– А ты дал в ответ слово, – продолжил Крюк, – что я спокойно уйду.
– Зато я не давал тебе слова, что никто не пойдет за тобой, – прошипел Семен, недовольный тем, что его обвели вокруг пальца на глазах у всего лагеря. Выходит, можно было Крюку ничего не отдавать – сам бы сдался. – Вали отсюда! Быстро вали, пока я не взял грех на душу!
– Грех хромого человека в Зону выгонять, – вяло процедил Крюк. – Нога у меня после собаки еще не зажила, потому и к мародерам пришел – больше идти было некуда, свои ведь в спину готовы стрелять.
– Свои тебе эти вот! – Крок махнул рукой на тело мертвого бандита. – Мы их сегодня сладко угостили, и до тебя, значит, очередь дойдет.
– Что, неужели раненого выгоните? Семен, ты ж у нас закон чтишь, а по закону что? Если раненый старатель просит помощи, то выгонять его грех!
– Так то старатель! – упавшим голосом сказал Шурик.
Серый понимал, что Крюк опять что-то выгадал по каким-то неписаным старательским правилам.
– А меня пока от старателей никто не отлучал, так, кажется? А то, что вы мне предъявляете, так это только ваши домыслы, не подкрепленные никакими доказательствами. Вот выйдем в чистое поле, там Зона сама решит, кто из нас прав, а пока я такой же старатель, как вы. Неудачники! Вы потому меня и ненавидите, что я завсегда лучше любого из вас был, так что как минимум день у меня еще есть. Рана на ноге до завтра будет гноиться, и покуда это так, выгнать вы меня не имеете права.
Только теперь Серый заметил, что Крюк немного припадает на правую ногу. Вот почему он не ушел с остальными бандитами и не нарвался вместе с ними на засаду, устроенную Кротом.
– А ты покажи ногу-то! – потребовал Лысый. – А то, может, ты картину гонишь.
Крюк довольно ловко подтянул вверх штанину, обнажив грубо зашитую толстыми нитками рану чуть выше голеностопа, даже сквозь защитную повязку из медицинской пены проглядывали почерневшие края мышцы, порванные какой-то тварью.
– Чтоб Крюка собаки порвали, где ж это видано? – подал голос кто-то из стоявших позади Серого старателей. – Теряешь квалификацию.
– А я считаю, что очень даже легко отделался, – ответил Крюк. – Если б меня собаки не порвали, я бы сейчас вместе с Боцманом и его гоблинами лежал, а так, видишь, и жив пока, и на ночлег есть где остаться.
– Слышь, Семен, надо его запереть до завтра, – посоветовал все тот же голос.
– Точно, – оживился Шурик. – Этого нам закон не запрещает.
– В чулан его! – подхватило несколько голосов.
Крюк молча поднялся, закинул на спину рюкзак, взял автомат.
– До завтра мне и чулан подойдет. Хоть высплюсь раз в жизни.
– Ага, в последний, – поддел Шурик.
– Надо было у него «сердце» отобрать! – сказал Лысый. – А то он завтра как огурчик будет.
– Хитрая сволочь! – подал очередную реплику голос с галерки. – Специально «пробы» и «флешку» взял, чтобы мы на артефакты внимания не обратили.
– Ну что, мне вас долго ждать? – устал от пустой болтовни Крюк. – Говорите, куда идти.
– Он мне еще рассказ про Башню должен, – напомнил Серый.
– Ах да, – вспомнил Семен. – Вот посадим в чулан, тогда и поговорите. Сева, отведешь?
– С удовольствием. Только пусть оружие сдаст, – ответил один из незнакомых Серому старателей.
– Точно, Крюк, автомат скинь, – подхватил Лысый.
Вместо ответа Крюк показал Севе средний палец, и Сева непременно вцепился бы ему в глотку, если бы сзади его не схватили за руки Шурик и Макс.
