Но Попрыгунья вместе со своими воспоминаниями ухитрилась забиться в самый дальний уголок своего ментального пространства и, свернувшись там клубком, без конца повторяла: «Все равно этого быть не может!» и «Да пошли вы все на фиг!». К сожалению, ни одна из этих фраз никак не могла мне помочь в нынешнем, весьма затруднительном положении.
– И давно ты в этом мире? – наконец спросил я.
– Достаточно давно, – сказал Один.
– А как ты сюда попал?
Он пожал плечами.
– По-моему, примерно так же, как и ты. По реке Сновидений, которая, как известно, пересекает все миры – и существующие, и существовавшие, и те, что еще только могут когда-нибудь возникнуть. – И Один так ласково мне улыбнулся, словно был мне любящим братом или закадычным другом. – Величайшие умы этого мира воспринимают реальность как некое древо с роскошной кроной, в ветвях которого содержатся сведения обо всех возможных результатах любого из возможных деяний. Не правда ли, весьма похоже на наши представления о мире?
– Это же Иггдрасиль! – воскликнул я. Ну да, это был самый настоящий Иггдрасиль, Мировое Древо, к ветвям которого – согласно древним преданиям – подвешены все Девять Миров.
Генерал улыбнулся.
– Быстро соображаешь. На первый взгляд здешний мир может показаться весьма отличным от того, который мы покинули, однако у них много общего. Недаром даже здешние названия наук подозрительно созвучны с рунической терминологией асов. И вообще, в обоих этих мирах очень многое пересекается, а немалое количество элементов и вовсе являются общими. – Один широким жестом повел рукой, как бы охватывая весь Молбри. – Возьми хоть этот городок. Согласно теории множественности миров, непременно должна существовать некая версия и самого этого городка, и его обитателей в любом количестве альтернативных миров. Возможно, и в нашем с тобой прежнем мире она существует.
– Хм… – Что ж, это, по крайней мере, звучало ничуть не менее правдоподобно, чем та теория создания мира, которую меня когда-то заставили усвоить (она, если не вдаваться в ненужные подробности, состояла в том, что весь процесс Созидания происходил благодаря некой гигантской корове[27]).
– Мало того, – продолжал Один, рассеянно гладя лохматого белого пса, так и льнувшего к его ногам, – согласно еще одной теории – она здесь именуется «квантовой» и в том числе включает некое условное понятие «кошка в коробке»[28], которая одновременно и жива, и мертва, – наши боги и сейчас вполне могут быть как живыми, так и мертвыми. Эван обладает достаточными знаниями в подобных областях и поделился этими знаниями со мной.
– А мне кажется, – возразил я, – что здешняя наука – это самая большая свалка всевозможной информации, о какой мне довелось слышать с тех пор, как Мимир Мудрый, лишившись своего тела, вернулся в Асгард из Ванахейма[29].
Один улыбнулся. Когда-то мы прозвали его Молчаливым, но сегодня он был прямо-таки невероятно разговорчив – я, во всяком случае, никогда его таким не видел с тех пор, как он вытащил меня из царства Хаоса. Наверное, думал я, на нем сказалось длительное пребывание в Нифльхейме, где он вновь открыл для себя такое удовольствие, как умная беседа.
– Нам, собственно, нужно понимать одно, – сказал он. – То, что миры существенно расширились, а в связи с этим возникли такие возможности, каких мы никогда даже и не предполагали.
– Например?
– Например, возможность вернуться в наш мир. И восстановить свой божественный статус. И отыскать друзей и соратников.
