Когда Ярила там торжествовал,
и вся природа позабыла плен,
Кощей во тьму бессильный отступал,
и ждали все страстей и перемен,
И ярость жизни, светлые минуты,
Когда все кружит, позабыв про сон,
И мы их презираем почему-то,
А мир прекрасен, дерзок и влюблен,
Об умерщвленье плоти забывая,
И понимая, что такое жизнь,
Во тьму воды, спокойные ступая,
Мы видим глубину ее и высь.
И там русалки дивные царили,
И лешие порядок навели,
И наши предки радостные жили,
И стать рабами сроду не могли.
– Но я не раб, – рычал он на прощанье,
Наш светлый князь, о, Святослав лихой,
К Яриле убегали на свиданье,
Красавицы, и мир совсем другой
Явили взору странные картины,
Нам непонятны страсти их и сны,
Но самые красивые мужчины,
Проснулись в ожидании весны.
И снова и костры и хороводы,
Пугливым нам все видятся вдали,
И к нам Ярила в тишине приходит,
И говорит, о страсти и любви.
И крестится испуганно старуха,
И девица краснеет невпопад,
И в душах опустевших лишь разруха,
И в судьбах невезенье и разла
Той ночью звезды падали с небес,
И в озере тонули без следа.
И мир в тумане медленно исчез
Остались только неба и вода.
И ночь была волшебной- блеск огня,
И страсти, и мерцание костров,
И вдохновенье, окрылив меня,
Несло на крыльях вдаль иных миров.
Все было прекрасно в небесных чертогах – никаких особенных волнений, после того, когда Ний и Змеи вернулись в царство тьмы. Все надолго успокоилось. И только среди богов происходили какие-то странные, а порой и грустные истории. о никакой беды бы не случилось, если бы бог Семаргл – первый из страстных и огненных созданий не захотел по земле прогуляться.
Тайные, даже ему неведомые желания теснились в душе его, полыхало пламя страсти, еще никак не проявившееся, но уже толкавшее его куда-то на землю. Сны снились такие, что дух захватывало, и так хотелось пылкому богу, чтобы сбылись они поскорее, и пусть он сгорит дотла, но испытает это чудо- соединения с любимой. И сам он дивился тому, что с ним такое твориться могло. Только ночью промелькнул он на полыхавшей во тьме колеснице своей, спрыгнул на землю и велел вознице появиться к рассвету.
– Не смей меня искать и тревожить раньше, не вернусь назад, пока не отыщу ее.
Но кто она была он и сам не ведал, во сне она обнимая и обволакивая его ласками, все время ускользала, словно бы и не было ее рядом. Тайна и злила, и пугала и волновала Семаргла.
Прошелся по заповедному лесу огненный бог, то тут, то там первые костры загорелись от прикосновения его. Но он не замечал этого – в первый раз по земле шагал, и все новым и необычным казалось. Тогда и всполошились духи лесные, – где это видано, чтобы огонь расхаживал по владениям их, и захотели они от него поскорее избавиться, пока беды не случилось.
Но не успели туда броситься, как появилась перед ним богиня ночи Купальница. Она молода и прекрасна была, только что Мрак едва от нее ушел, а уже и огонь перед ней появился. И видела она, как суетились остальные, его завидев. Но так захотелось ей в объятиях огненного бога побывать, что только их и видели, увлекала она его подальше в горы, кокетливо за собой маня., и Стрибог умчал их подальше. Повелитель всех ветров понимал, что ему больше всего от Рода и достанется, если еще Семаргл побудет тут да лес заповедный спалит.
Он спросил на всякий случай у Купальницы, не обижает ли ее Семаргл, но та только рассмеялась звонко, и эхо по горам покатилось. Он умчался прочь, не желая видеть того, что происходить будет. А они, не в силах сдерживаться и бросились друг к другу, радуясь, что все их оставили.
