Уилл вздрогнул. Софи удалось сказать все, при этом ей не пришлось произносить ни слова. Она тоже не считала его непривлекательным. Одно осознание этого заставило его кровь вскипеть. «Проклятье!» Уилл сжал челюсти, медленно посчитал в уме до трех и вдохнул.
– Обещаю тебе, что не буду терять голову.
– А я – тебе.
Они должны быть осторожны и бдительны. Ему нельзя позволять себе чувствовать комфорт от ее присутствия. И вместе с тем перед глазами окружающих они должны представать счастливыми и безмятежными. Софи права. Это будет сложнее, чем им показалось изначально. Сложно, но не невозможно.
Софи быстро прильнула к нему, встала на носки и поцеловала его в щеку.
Его сердце бешено заколотилось. Кожа в том месте, где его коснулись ее губы, горела огнем.
Софи отошла и расправила свой кардиган.
– Так. Теперь твоя очередь.
Она постаралась сделать этот поцелуй настолько естественным, насколько возможно, и ему следовало поступить так же.
– Можешь верить, а можешь и нет, – пробормотал он, – но я делаю это с удовольствием.
Он поцеловал ее в лоб, стараясь не обращать внимания на то, какой нежной и теплой была ее кожа.
Софи рассмеялась.
– В данном случае предпочитаю верить. Так. Теперь присаживайся.
Она указала на диван. Уилл сел, а Софи подошла к нему сзади. Ее руки обвили его плечи, отчего Уилл вздрогнул.
– Если ты поступишь так в гостиной – наша игра будет проиграна, не начавшись.
Он кивнул и сжал зубы.
– Давай еще раз.
Она отошла, затем приблизилась снова и положила руку ему на плечо. Уилл погладил ее предплечье, чувствуя, что она еле заметно дрожит. Он глубоко вдохнул.
– Ты замечательно пахнешь.
«Замечательно? Это все, что ты можешь сказать ей?» Она пахла чувственно: сладко и тепло, напоминая Рождество. Несмотря на то что до него еще многие месяцы.
– Это мой лосьон для тела. «Ледяная вишня». Мой любимый.
Они убрали руки в одно и то же мгновение. Все эти репетиции были утомительны, но Уилл понимал их важность. Они с Софи должны создавать впечатление людей, которым комфортно друг с другом. Несмотря на то что на свете не было ничего, столь же далекого от истины.
– Твоя очередь. – Он показал ей на кресло.
Софи села, откинулась на спинку и скрестила ноги, изображая безмятежное спокойствие. Уилл прижал ее руки к подлокотникам и приблизил к ней лицо.
– В губы?
Она посмотрела ему в глаза и кивнула.
– Только в губы, – прошептала она, – и давай сделаем это быстро.
Казалось, каждая клеточка ее тела преисполнилась восторгом. «Сестра Питера. Сестра Питера. Сестра Питера», – бесконечно повторял он сам себе. Не отводя взгляда от глаз Софи, Уилл прошептал:
– Я хочу кое-что сказать тебе перед тем, как мы сделаем это.
– Хорошо, – не без труда произнесла Софи.
– Ты ошибаешься. Ты мне очень нравишься, Софи Митчелл.
Ее рот в удивлении раскрылся. Уилл не мог больше противиться искушению. Наклонившись к Софи очень близко, но все же недостаточно, он замер. Она вся сжалась, но затем заставила себя расслабиться и сама решительно прильнула к его губам.
В ушах Уилла загудело. Он едва удержался от того, чтобы не продлить и не усилить этот поцелуй, пустив в ход губы, язык и руки.
Сдерживая стон, он подался назад и уставился в ее голубые глаза. Они оказались самыми глубокими из всех, которые ему доводилось видеть.
Софи оттолкнула его и вскочила из кресла.
– Мы должны соблюдать только необходимый минимум!
Она была чертовски права. Только необходимый минимум. Он мог позволить себе целовать ее щеки, лоб, затылок, руки, но от губ следовало держаться подальше. Они были смертельным оружием.
