Читать онлайн Тамара Злобина - Завтра начинается сегодня. Криминальная драма
© Тамара Злобина, 2018
ISBN 978-5-4493-5921-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1. Завтра начинается сегодня
Завтра начинается сегодня… Не правда ли очень знакомое определение? Уверена, что вы слышали его неоднократно. Читали, обдумывали, возможно даже сомневались в точности определения. И напрасно – это так же верно, как то, что мы не в состоянии угадать, как наше сегодня повлияет на наше завтра. Вот я, Валерия Кирсанова, двадцати четырёх лет от роду, тоже сомневалась в этом. Но моё завтра началось именно в этот день, когда подруга Кира принесла из своей редакции свежий экземпляр газеты «Кому? Что?» с объявлениями на все случаи жизни.
После разрыва с Виктором я находилась в очень подавленном состоянии: одиночество было невыносимо, а освободившееся время тяжёлым грузом давило на психику, вызывая ностальгию и воспоминания.
Больше трёх лет мы проработали с ним в «Юридической консультации» бок о бок. Одни дела, одни переживания, одни чаяния и надежды, каждый день глаза в глаза. И даже не заметили как стали друг-другу необходимы. Но, видимо, так думала только я – не он.
Со временем надоел обман, надоела игра в прятки, встречи урывками, постоянное ощущение, что ты воруешь у жизни то, что должно принадлежать по праву: любовь, уважение к себе самой. И это постыдное слово: любовница – надоело. Порвала нашу связь сама… Ушла с работы… Но вот перебороть себя оказалось сложнее.
Видя мои терзания, подруга сказала:
– Лера, клин клином вышибают! Изречение старое, но верное: на собственном опыте испытанное… Виктор, конечно, интересный мужчина, но у него маленькая дочь, которую он очень любит и никогда не бросит… И ревнивая до безобразия жена, которая любит мужа, по её же собственному выражению, «больше жизни», а значит с жизнью легче расстанется, чем с ним… Она его никуда не отпустит…
Улыбка подруги была сочувствующей, жалеющей – этого я вынести не могла.
– Он и не собирался уходить от них! – жёстко парировала я, не дав ей закончить мысль.
– Тем более его стоит забыть, – мягко, как тяжелобольному, сказала Кира.
– Ты думаешь я не стараюсь?… Три года вычеркнуть из жизни, из памяти не так-то легко. – понизила голос я.
– Если будешь вот так киснуть, впадать в хандру, то вряд ли забудешь! – теперь начала сердится подруга. – Смени имидж, поменяй причёску! В крайнем случае перекрась волосы, сделай мелирование! Тебе пойдёт. Наконец, дай объявление в нашу газету в раздел брачные объявления. Действуй, не сиди сложа руки: дорогу осилит идущий!
Этот разговор состоялся у нас три дня назад, а вечером следующего дня подруга появилась у меня в хорошем расположении духа со счастливой улыбкой на лице, словно в лотерею миллион выиграла. Я сделала вид, что совершенно не верю этому её счастью и пошла на кухню заваривать чай: в последнее время Кира пьёт только зелёный, согласно веянию времени.
Кира тем временем разложила газету и начала громко читать вслух объявления, чтобы я слышала на кухне:
– Одинокий мужчина, 35 лет, желает познакомится с девушкой не старше 25-ти, одинокой…
Я подхватила :
– Красивой, не склонной к полноте, блондинкой, с нормальными жилищными условиями, без вредных привычек, та-та-та…
– Откуда знаешь? – засмеялась Кира.
– Да они все, как под копирку написаны. Кому нужна толстуха коротконожка, без жилья и с проблемами?… Такая, как я, например?
– Ну, Лерка, ты себя недооцениваешь! – запротестовала подруга. – Во-первых: ты не толстуха, а полненькая. Во-вторых: ножки у тебя даже очень ничего себе.
И добавила чуть громче и настойчивей:
– Ну ка подойди сюда!
Когда я вошла в комнату с подносом в руках, Кира стояла около зеркала, очень внимательно разглядывая со всех сторон свою стройную фигуру, не смотря на то, что уже успела родить себе сына, словно сравнивая с эталоном мужчин из объявлений.
Я сказала, ставя поднос на стол:
– Ты тоже, увы, не блондинка!
Кира отмахнулась от моих слов:
– Речь не обо мне, подруга – о тебе.
– Тем более не блондинка, – констатировала я, с интересом глядя на Кирку.
– Подойди, подойди, – поманила пальчиком подруга, и я шагнула к зеркалу.
– Обрати внимание на своё лицо, на глаза! – сказала Кира. – Они у тебя большие, зелёные-зелёные, манящие… и умные.
– Плохой комплимент, Кир, – криво усмехнулась ей в ответ. – Так говорят о больной собаке: у неё глаза умные-умные, как у человека…
– С тобой не возможно говорить! – начала сердится подруга. – За что тогда в тебя влюбился Виктор?!
– За то, что я маячила у него целый день перед глазами туда-сюда, туда-сюда… – съязвила я, – И потом, если бы он действительно, как ты говоришь, влюбился, то не оставил бы.
– А мне кто-то говорил, что его оставил… – ввернула подруга.
– Какая разница?! – отмахнулась я разливая чай по чашкам.
– Тем более нужно ему показать, что на нём свет клином не сошёлся! – сделала вывод Кира, победоносно глядя на меня, и я обречённо вздохнула, понимая, что на сей раз она от меня не отстанет.
– Всё! – твёрдо сказала подруга, отставляя чашку в сторону. – Хватит препираться, выбирай: на кого Бог пошлёт.
Хотела съязвить ей что-нибудь в ответ, но взгляд Кирки сказал: – «Лучше не надо», и я ткнула пальцем в первое попавшееся объявление.
– Сей-час, сейчас-с-с, – пропела подруга, – посмотрим-м-м на кого же он послал?
Я равнодушно куснула за бочок пирожное, прихлёбывая чай из любимой чашки с нарисованными на ней синими ирисами, словно меня это не касается. А Кира уже читала вслух с чувством, с толком, с расстановкой:
– Одинокий мужчина. 31 год… Желает познакомится с женщиной не старше 30-ти лет… Так, возраст подходит.
Подруга взглянула на мою равнодушную физиономию и добавила уже для меня:
– Эй, подруга, всё внимание сюда! Облака отставить!
И, как ни в чём ни бывало, продолжила читать:
– Желательно с высшим образованием… Что есть – то есть… Без вредных привычек…
И снова ко мне:
– Ну, из вредных привычек у нас, пожалуй, одно: очень любим сладенькое и вкусненькое…
Потом подруга сделала паузу, хихикнула и сказала не-то с удивлением, не-то с иронией:
– А он, однако, последний романтик: «ради любимой женщины – готов на всё!».
Затем недоверчивый взгляд на меня:
– Неужели, Лер, ты на этот его закидон клюнула?
– Не-а! – честно призналась ей. – Я до него не дошла…
А Кира уже продолжала читать дальше:
– Почтамт. До востребования. Абоненту 131.
И тут же мгновенная реакция:
– Ну, нет! Это нам не подходит! Что за почтамт? Да сейчас у всех школьников есть компы и, естественно, электронная почта! Что за прошлый век? Эпистолярный жанр давно уже не в моде.
– А мне нравится, – возразила я добродушно улыбаясь.
– Нравится! – передразнила меня подруга. – А меня вот наталкивает на мысль, что этот любитель «любимых женщин» таким образом прячет свои связи от жены!… Ты не согласна?
– Не согласна! – решила я позлить подругу. – А вдруг он и правда «последний романтик», и предпочитает чистый лист бумаги, а не мерцающий экран монитора?
– Ах, вот значит как? – взвилась Кира. – Ну, что же: бери бумагу, ручку и пиши! При мне. Сама и отправлю.
– Может не надо? – начала канючить я.
– Надо, Федя! Надо! – ответила подруга своей любимой фразой из Гайдая.
Пришлось писать. Писала какую-то чушь наподобие той, что веду здоровый образ жизни, люблю театр, книги, музыку, пешие прогулки, плавание. Люблю рыбалку, заядлый грибник… И всё в том же роде.
Подруга пробежала заинтересованным взглядом журналиста по тексту, и выдала резюме:
– Уточни свой возраст, образование, профессию… И, пожалуй, на первый раз хватит. Остальной во втором «послании».
– Если оно будет, – попыталась я дать отступного.
– Будет, не сомневайся! – уверила меня Кира.
Вид у неё был хитренький, и у меня мелькнуло подозрение, что подруга замыслила какой-то фокус, но выводить её на чистую воду не стала.: всё тайное рано или поздно становится явным…
Глава 2. Сомнения
– Алло, Кир! Это я… Да не кричи ты так. Слышимость нормальная… Куда пропала? Да вот она я – здесь… Где-где? В Кировском отделении полиции… За что взяли? За убийство… Кого убила?! Андрея Стерхова… Когда успела?… Сама не знаю, когда… Мне адвокат нужен, Кир… По уголовным делам… Нет-нет! Только не Виктор… Что с того, что он лучший адвокат в городе?! На нём одном свет клином не сошёлся… Да не плачь, пожалуйста, а то я сама сейчас зареву… Кирочка, милая, помоги!… Мне больше не на кого надеяться… Адвокат нужен – позарез… Сама себя защищать? Что ты, родная, я сейчас даже Господа Бога не смогу защитить, не то что себя…
* * *
Я никогда не любила фотографироваться. В детстве – потому, что не могла усидеть на одном месте. В подростковом возрасте потому, что считала себя гадким утёнком. Да и потом моё мнение на сей счёт не изменилось. Поэтому, когда Кирка решила подобрать фото, чтобы вложить в письмо, которое она откорректировала по своему усмотрению, набрала на компе и распечатала, ничего подходящего не нашлось.
– Слушай, Валерия, где у тебя нормальные фотки? – удивилась она. – Я же помню: у тебя они были…
– Всё, что есть – здесь! – отмахнулась от неё, как от назойливой мухи.
А остальное? – настаивала подруга, – Помню у тебя в чёрном купальнике было классное фото… Ещё на четвёртом курсе нас с тобой Димка Топорков фотографировал – помнишь? Кстати он сейчас классный фотограф! Свои выставки… По заграницам мотается…
– Или раздарила, – нехотя призналась ей, – или уничтожила.
– Ну, ты даёшь, подруга! – продолжала наседать Кира, раскладывая на полу то, что осталось, поворачивая голову то на лево, то на право, явно не с одобрительным видом. – Вот я, например, очень люблю фотографироваться! У меня этих фоток альбома на два наберётся… Я их всех себе в ноутбук загнала, чтобы не пропали.
Так и не найдя ничего стоящего, Кира собрала фотографии в кучку и положила их на столик.
– Из-за этой фотографии я не могу письмо отправить твоему абоненту! – сказала с лёгким укором.
– Моему? – пожала плечами ей в ответ я, – Он такой же мой, как и твой.
– Ну, нет! – запротестовала Кира. – Ты сама его выбрала – я тут ни при чём!… Ну, ладно, пороюсь у себя. Помнится у меня осталось несколько фото от Димки. Уж не обессудь: возьму на своё усмотрение!
Подруга улетела, потому как не ходит – летает. Вечно торопится, вечно у неё дела, встречи, интервью: то для газеты, то для местного телевидения. Не женщина, а птаха поднебесная.
А мой взгляд задержался на одной фотографии, лежащей поверх других. На ней вся наша семья. Ещё мы все вместе: мама, папа и я. Счастливые улыбающиеся лица. Я в классе пятом. Худенькое лицо, две тёмные косички с белыми бантами. Папины глаза. Всегда считала, что больше на папу похожа. От мамы достались разве, что волосы и узкие кисти с тонкими длинными пальцами, не смотря на полноту – мою, естественно. Мама за собой следила всегда, и с большим старанием. Тем более сейчас, когда у неё молодой муж, который моложе её на восемь лет.
А папа? Его нет… Больше нет. И в этом виновата моя мама. Я была уверена в этом до последнего времени. Что тогда произошло между ними, мне объяснять не стали. Папа просто ушёл. Ушёл в чем стоял. Это уже потом мама собрала чемодан и отвезла к его матери. Я не видела ни её слёз, ни жалоб, ни обвинений, и всю вину за папин уход свалила на хрупкие мамины плечи. Она не приняла его даже через два месяца, когда тот пришёл вместе с моей бабушкой мириться.