Город, в котором мы жили, находится на юге РФ. Это областной центр, тогда насчитывающий двести тысяч населения. Когда-то он выполнял функции приграничного города, отсюда народные названия окраин: Стрелецкая, Пушкарная, Казацкая. По весне былое прошлое аукалось, и молодежь дралась. Казацкие били стрелецких, стрелецкие – пушкарных и наоборот, от перемены мест слагаемых результат не менялся.
Он (город) занимал третье место тогда по преступности после Одессы и Дзержинска Горьковской области, пока к нам ни прислали человека. Как человека звали уже не вспомню, но он навел относительный порядок. Общественный транспорт был оснащен связью с милицией: повсюду, в местах скопления молодежи, наладили патруль, а штат осведомителей был сильно расширен (но нам этого не занимать).
Еще город называли так: две горы, две тюрьмы, посредине – баня. Он так назывался исключительно из-за ландшафта. И, действительно, географический центр города находился в низине вместе с центральным рынком и баней. Дальше, на северо-востоке, на возвышенности – центральная административная площадь, дающая начало центральной улице, благополучно заканчивающейся зданием мединститута (бывшей тюрьмой). Ну, а на юго-запад тянулась не менее длинная и тоже центральная улица, заканчивающаяся уже действующей тюрьмой. Возле которой, как ни странно, находилась церковь с погостом, и, если вниз, с него, с погоста, спуститься, то и можно было увидеть наших друзей, работающих на кирпичном заводе в ночную смену.
Можно, но не нужно, как я теперь считаю.
Закончив ночную смену, ребята добирались домой трамваем в объезд горы через весь город (мы жили ближе к мединституту). И все бы ничего, если бы ни один их одноклассников, который предпочитал идти пешком через кладбище с утра пораньше. Город еще был зашуган расплодившейся шпаной, поэтому смельчак стал популярен в своей тусовке, как бы выразилась молодежь. На вид он был крепкого телосложения, ходил в раскачку, был молчалив и хмурил брови. Как его звали опять не вспомню, но, что он был похож на медведя, берусь поспорить. Ребята про него говорили часто, и Светкина глупая подростковая амбициозность была задета. Ведь их интересовали только одноклассницы и этот загадочный "медведь", а вовсе не мы со Светкой. И тогда…
Однажды, когда ребята трудились в очередную смену, а Светкины родители крепко спали, как полагается, после трудового дня, она выскользнула из дома. Со слов подруги, было темно, тепло и тихо. Из ночных улиц скромненько освещались только две центральных, и ей предстояло пройти через весь город по параллельным, неосвещенным улицам, чтобы быть никем не увиденной. Народ спал, ведь тогда в 60-х в провинции не было ночной жизни: на весь город только две гостиницы с двумя ресторанами, что закрывались в 11 вечера.
Проделав длинный путь, во сколько км не знаю, она вышла, наконец, к кладбищу. Как рассказывали ребята, самый короткий путь – через него. Шла наощупь в гробовой тишине, пока не услышала стук железа. Продолжая путь, ведь ей в ту сторону и надо (с ориентацией в пространстве у нее как раз лучше, чем с мозгами), услышала мужские голоса. Их было трое. Луна хорошо подсвечивала: они что-то выкапывали или закапывали, так как Света увидела две сверкающие лопаты, а может просто решетку воровали, но явно делали что-то, чего лучше не знать приличной девушке из приличной семьи. В конце концов, я бы приняла версию, что они соображали на троих, но как-то неубедительно. Короче, как зомби в ночи Светка проплыла мимо, стараясь не смотреть в их сторону и ничем себя не обнаружить. Они, видимо, тоже не очень старались оглядываться по сторонам. Что блудит возле них такая очарованная странница, им и в голову не пришло бы. Мужики-то нормальные.
