Часто самые устойчивые правила в семьях – те, что прямо не сформулированы. Например, в моей семье было ясно, что у родителей негласная договоренность о роли каждого: папа – кормилец, а мама воспитывает детей и ведет все семейные дела. Однако, пожалуй, самой важной негласной договоренностью в нашем доме было избегать прямого выражения гнева. Так же, как я чувствовала, что моя всегда весело щебечущая мама боялась раскачивать лодку с отцом, я инстинктивно знала: гнев – табу.
Люди, даже маленькие, всегда стараются свести к минимуму риски. Мой детский опыт научил меня автоматически считывать людей и сканировать ситуации, чтобы оценить степень угрозы и избежать конфликта. Угрозой мог быть чей угодно гнев. Я старалась не огорчать отца. Как и сёстры, я не выражала своих настоящих чувств. Но эмоции не исчезают сами собой, только потому, что они неудобны или неприемлемы в наших семейных системах. Они уходят в подполье. А это нехорошо.
В нашей семье четыре девочки-подростка выражали подавленный гнев громким хлопаньем дверей, сквернословием и, если родителей не было дома, периодическими драками. Кроме того, гнев старших сестер (и завуалированные эмоции всей семьи) проявлялся и другими неприятными, хоть и косвенными способами: они убегали из дома, заводили плохих парней, употребляли наркотики и выпивали. В таких ситуациях вид неодобрения отца и страданий матери производил на меня сильное впечатление. Я поклялась никогда не быть причиной ни того ни другого. Не то чтобы я всего этого не делала. Делала. Я просто избегала поимок с поличным.
Я научилась глубоко прятать свои истинные чувства. Приспосабливаясь, я преобразовала их в более приемлемые (например, гнев превратился в грусть) и игнорировала свои инстинкты. Это уберегало меня от неодобрения и уменьшало мой первобытный страх быть изгнанной из клана, если я осмелюсь нарушить негласные правила. К тому времени, как я уехала в колледж, список моих «достижений» был таков: нездоровый стиль общения, беспорядок с личными границами и сомнительные методы преодоления трудностей. Я была полнейшей бездарью в отношении своих границ.
Вернемся к вам. Какие запретные чувства у вас были?
Отметьте галочками пункты, соответствующие эмоциям, за которые вас осуждали, наказывали или которые запрещали в детстве.
• Счастье: радость, удовлетворение, чувство беззаботности.
• Печаль: разочарование, чувство безнадежности, безразличие.
• Страх: тревога, ощущение, что вы под угрозой, реакция «бей, беги, замри».
• Отвращение: неодобрение, отказ.
• Гнев: враждебность, возбужденность, разочарование.
Чтобы стать полноценной хозяйкой своих границ, вы должны позволить себе испытать все чувства. А начать надо с осознания тех, которые вы предпочли бы не испытывать.
Наедине с собой
В зрелом возрасте мои беспорядочные границы никуда не делись. Я мастерски овладела методами непрямой коммуникации – сарказмом, закатыванием глаз и периодически враждебной ложью, например: «Я сказала, что всё в порядке!» (Звучит знакомо?) Кроме того, я научилась манипуляциям; те, кем я управляла (обычно мои парни), никогда не осознавали, что за маской «всё в порядке» кроется мой секретный план. Манипуляции гарантировали, что я получу одобрение, избегу конфронтации и не расстрою их. Между тем я делала все, что хотела, но скрытно: например, проводила время со старой любовью или в городе с сестрами (и «забывала» сообщить об этом). Попытки контролировать людей и ситуации были продиктованы стремлением чувствовать себя в безопасности. Эта стратегия какое-то время работала, но однажды сломалась. Неудивительно, что, не научившись в детстве выражать свои искренние эмоции, я в студенческие годы оказалась на кушетке психотерапевта. И вот уже тридцать лет там нахожусь.
