— Прости, Красавчик, но с твоим зельем придется обождать. Сперва надо решить проблему эль Гарра, — с досадой бросила я, поднимаясь на ноги. — Ты потерпишь, пока я с ним разберусь?
— Конечно, — на удивление спокойно отреагировал дракон. — У него любопытная аура. И повреждение нетипичное для человека его квалификации.
— Что ты имеешь в виду?
— Эль Гарр сказал, что это было встраиваемое заклинание, но его аура выглядит так, словно источник повреждения находится снаружи.
— Я не увидела нитей, которые вели бы к внешнему источнику, — нахмурилась я.
— Я тоже. Хотя существует и другой вариант: заклинание действительно встроилось в ауру, но оно закольцовано. Или же запустило процесс, а потом самоуничтожилось, поэтому мы его не видим. В этом случае эль Гарра ничто не спасет: его дар сожрет сам себя. А если ты права, и мы имеем дело с полноценным проклятием, то, боюсь, ему даже твои зелья не помогут.
Я помрачнела.
— У нас есть всего две недели, чтобы выяснить что к чему.
— Интересный случай, да? — поддел меня дракон.
— Очень, — замедленно кивнула я, со смешанным чувством посмотрев на закрытую дверь. — Мне не нравится этот человек. Но проблема у него серьезная. Плохо, что времени почти не осталось, а хорошее зелье не терпит суеты…
Красавчик неожиданно хихикнул.
— Значит, придется тебе работать быстрее. И Кыша заодно к дисциплине приучить. Кстати, где этот болтливый грызун?
Я недобро улыбнулась.
— Лучше, чтобы в ближайшие пару дней он не маячил у меня перед глазами. А пока покажи-ка еще разок ауру этого мага. Хочу ее получше запомнить и… кто знает, может действительно к утру что-нибудь придумаю?
[1] Обычные заклинания, оказав должное воздействие на объект, исчезают или саморазрушаются. Встраиваемые заклинания способны внедряться в ауру мага, поэтому являются необратимыми и по этой причине большая их часть запрещена к использованию
4. Глава 3
Первое, что я увидела, придя в свою комнату вечером — сидящий на столе, весь какой-то сникший и всклокоченный Кыш, в лапках которого подрагивал огрызок бумаги с корявой надписью: «Прости меня, пожалуйста». Выглядел мыш подавленным, насквозь промокшим, потому что на улице с вечера зарядил настоящий ливень. И казался таким несчастным, что… честное слово, у меня рука не поднялась швырнуть в него чем-нибудь тяжелым. Да и что с этого трусишки взять?
Закрыв дверь, я прошла к столу, по пути стаскивая с себя мокрую жилетку. Затем уселась за стол. Запалила свечу. Отбросила со лба мокрую челку и тяжелым взглядом уставилась на провинившегося грызуна.
Кыш жалобно хлюпнул носом и поднял записку чуть выше.
— Прости, Аль… честное слово, я больше не бу-у-уду.
Я поджала губы, а мыш сжался в комок и зажмурился, когда я протянула к нему руку.
— Вот дурачок, — вздохнула я, погладив по спине расстроенного зверька. — Ну, разве я тебе когда-нибудь вредила? Разве был хотя бы один раз, когда тебя пытались убить или поранить?
Кыш снова хлюпнул носом и тряхнул мокрыми крылышками.
— Не-е-ет… поэтому мне ужасно сты-ы-ыдно…
— Стыдно ему, — фыркнула я и легонько подула на мохнатую мордочку. — На тебе столько защитных заклинаний висит, что никакое зелье не способно сделать тебе больно. Я же сказала – полезные заклинания катализатор не затрагивает. А если и затронет, то вреда от них не будет. И крылья твои никуда бы не делись, и в простую мышь ты уже никогда не обратишься… Для тебя это было безопасно, глупый.
