Изольда кивнула, гадая, какую пакость он ей подстроит. Мужчины могли простить многое, но не удар по самолюбию. Она же открыто дала понять, что ни при каких обстоятельствах не задерет перед ним юбки. Неважно, собирался он это сделать или нет, главное – отказ.
– Два дополнительных су в неделю, если станете поддерживать чистоту во всем колледже.
– Но это слишком мало, вдобавок корпусов много, – вмешался Геральт.
– Девушка молодая, крепкая, справится. Три уборщицы – слишком много, довольно двух. Станете мыть полы со сменщицей по очереди. Итого: без малого девять денье в месяц. Более чем достаточная плата острой на язык девице с сомнительным прошлым. На улице, – он осознано отпустил унизительное замечание, – несмотря на всю вашу ученость, вы столько бы не заработали. Разве только если умерили бы упрямство.
Изольда вздрогнула: во взгляде и словах декана она уловила намек. И точно:
– Кротость красит женщину. Принесите извинения, и я подумаю, что можно для вас сделать.
Уши девушки пылали: герр Клаве раздевал ее взглядом. Будто грязными руками облапал! Сам давно не мальчик, с лысиной на затылке, а туда же! Но что она могла, запас дерзости Изольда уже исчерпала. Оставалось только уповать на милость Всевышнего и с усталой обреченностью поинтересоваться:
– А как насчет жилья и еды, господин?
– Ну уж нет! – Зато Геральт терпеть не стал. – Академия не публичный дом, а лаборантка не уборщица!
– Не вижу противоречий. Успокойтесь, герр, – декан с самодовольной улыбкой откинулся на спинку кресла, – я на ваш цветочек не претендую, пользуйтесь!
– Изольда мне не любовница.
– Так почему бы ей не стать любовницей кого-то другого? Безусловно, принуждать я не собираюсь, но рано или поздно…
– Это верно, – мрачно повторил Геральт и клацнул зубами, освобождаясь от сковавшего их напряжения, – рано или поздно Лорд-ректор может узнать о некоторых вещах, происходящих в стенах этого кабинета. Например, беременности Элизы Хейл, которой никак не давалась метафизика.
– Отец ее ребенка – не в меру прыткий на тот момент еще будущий супруг. Оставьте ваши инсинуации, герр Верстан! – По тому, как заерзал декан, Изольда поняла, что удар попал в цель. – Если я и вызываю в свой кабинет отстающих студентов обоего пола, то только в воспитательных целях. Но так и быть, я даю вашей протеже жалование в девять денье и три су со столом и бесплатной койкой во флигеле прислуги.
– Девять денье и три су с обязанностью убирать только лабораторный корпус.
– Девять денье со столом и проживанием в вашей квартире.
– Восемь без него, с собственным местом.
– По рукам! – наконец сторговались мужчины.
Изольда же окончательно уяснила: оставаться наедине с деканом не стоит.
– Тогда, – герр Клаве потянулся к пресс-папье, – нужно все официально оформить. Сейчас я набросаю записку коменданту. У него же получите форму и инвентарь. Да-да, милая, вы с своем синем платьице красоваться не станете, прислуга у нас в сером, в черных передниках. И волосы лучше соберите, чтобы куда ни попали. Потому как, если попадут, испортите заклинание или, того хуже, по вашей вине кто-то пострадает, ответите по всей строгости. Трудиться вам предстоит шесть дней в неделю, с зари и по мере надобности, пока преподаватели не отпустят. За каждую жалобу – штраф. По ночам вы обязаны находиться в стенах академии. Романы крутить крутите, но помните, одиноким беременным девицам, хоть студентки они, хоть аспирантки, хоть лаборантки, в стенах колледжа не место. Так что либо замуж, либо милости просим за ворота. Устраивают вас такие условия?
