– Он самый. Сейчас еще кофе поставлю. – Кирилл оглянулся по сторонам в поисках турки. – Ладно, железная кружка тоже сойдет.
– Золотые у тебя руки, братец. Это даже без Таро очевидно.
Поставив перед сестрой тарелку с омлетом, Кирилл торопливо отвернулся к сковороде, занявшись другими двумя порциями.
– Ты же понимаешь, что нельзя предсказать будущее, просто разложив карты на столе! – пробурчал он, едва успев убрать кофе с плиты.
– Понимаю. Но что-то в этом есть. – Она нахмурилась, разглядывая разложенные карты. Потом наклонилась через весь стол к своей тарелке и заправилась почти половиной порции. После чего вернулась к созерцанию дня грядущего.
Из дома показался Артем, накинув на шею длинный провод, который пришлось обернуть вокруг шеи, чтобы он не болтался по земле. В руке он стискивал маленький ящик с инструментами. Откинув москитную сетку, Распутин заглянул внутрь и тут же расхохотался. Слишком уж сильно Ксюша напоминала суслика, который готовился к зимовке – набитые щеки и глубокомысленный взгляд гадалки.
– И раскинет она и разложит благородных своих королей! – Артем тут же задвигал плечами, накрываясь проводом как цыганка платком. – Ксюха, убирай пасьянс, ешь нормально, а то не вырастешь.
– А куда мне расти? – спросила она, наконец прожевав. – Мне двадцать будет в сентябре.
– Какие твои годы.
Кирилл отвернулся от плиты, и Артем покрутил в воздухе проводом, который перемотал вокруг шеи, все еще пританцовывая.
– Карты старые лягут как веер на платок с бахромой по краям!
– Не зацепись там нигде – удушишься. – Кирилл едва успел увернуться от просвистевшего возле лица шнура.
– И цыганка сама… Да я тебя умоляю. Подо мной и якорный канат бы бахнул. – Артем, казалось, только сейчас заметил сковородку и тарелки, сразу изменившись в лице. – Вы что, действительно кашеварили?
– Ага. – Кирилл поставил на стол третью порцию омлета. – Будешь? Кофе черный или…
– Черный. – Он округлил глаза, недоверчиво заглядывая в тарелку. – Это что, все мне?
– Да. Надеюсь, у тебя аллергии нет, туда молоко добавляется. Мы вчера привезли.
– Я неприхотлив как деревенский свин. Что в корыто ни закинь – все радость.
Распутин уничтожил свой завтрак в пару укусов. Доев последний кусочек омлета, он довольно зажмурился.
– Кирюха… Если ты всегда так готовишь, то я бы перед тобой на одно колено встал. Подумай на досуге. – Артем снова громко засмеялся и подмигнул ошарашенному Кириллу. – Ладно, щеглы, я помчал. Там дед без телевизора грустит.
Оставив пустую тарелку, он резво выскочил с кухни, никто даже не успел ничего ответить. Кирилл, едва открыв рот, тут же его закрыл и плюхнулся на свободное место.
– Он мне нравится, – констатировала Ксюша.
– Специфичный персонаж.
– Кирюх, ты не отказывайся. Жених видный.
– Заткнись. – Он нахмурился и спрятался за чашкой кофе.
Еще пару минут они посидели в тишине. Расправившись с едой, Кирилл забрал тарелки и двинулся к раковине. Залив туда воды из ведра, прислушался. Очередная ария Артема, которая разливалась откуда-то из соседнего дома, где было открыто окно.
– Ежедневно меняется мода,
Но покуда стоит белый свет
Будет Бублика наглая морда
Жрать любой несъедобный предмет!
– О, что-то авторское. – Кирилл хмыкнул. – Он постоянно поет?
– Даже во сне.
– А ты откуда знаешь?!
– Поднималась на второй этаж за одеялом, которое он вчера предложил. – Ксюша подвинула на столе одну из карт. – Спал в наушниках под Агузарову. Подпевал.
