– Почти как в той песенке … Только не хватает слов…
– Каких?
– Ну что за девчонка!
– Весьма оригинально и любопытно! – и она посмотрела на Оскара как Крупская на Ленина, – это сокращённое название нашей компании «Американ Интернэшнл Индастриз».
– Очень приятно, но, Зюзя, у вас такой вид словно вы нашли то, что так долго искали.
– Угадали!.. Вас, господин Оскар Остапович Иванов-Бендер. Вы … вице-президент этой компании!
– А как вы догадались?
– Разве вы не видели, что написано на моём объявлении?
– Нет.
– Почему?!
– Потому что вы её держали обратной стороной.
– Извините, переволновалась!
– Бывает.
– Да, у нас по-всякому бывает и на «Е» бывает и на другие буквы бывает…
– С народным юмором у вас тоже всё в полном порядке, – уговорили. Будем знакомы, но зовите меня просто по имени. А как же вы меня узнали? Ведь мы раньше не пересекались.
– По словесному описанию вашей внешности нашим менеджером Винтовым, с которым вы успели пообщаться на Кипре. Он приехал несколькими днями раньше вас.
– Понял… Было дело!
– Владелец компании, господин Бян Лян Пук, сейчас в гостинице, но скоро подъедет. Так как фирма продолжает приём новых сотрудников, то господин Лян Пук планирует переговорить лично с каждым и уточнить их сферы деятельности. Он поручил мне встретить вас и привести сразу в старый офис, так как в новом ещё не успели закончить ремонт. Поэтому я заранее заказала такси. Для информации, на данный момент, в столице почти все таксопарки пересели с «Победы» на «Волгу». Кстати, такси уже нас ждёт на выходе из этого здания.
– Хорошо! Ваша оперативность радует. Тогда вперёд на работу, так как труд человека кормит, иногда даже облагораживает, а лень – ест!
Как всегда, неожиданно и попреки прогнозу пошёл дождь.
– Погода сексуальная, – вдруг изрекла Зюзя.
– И что это означает? – поинтересовался Оскар.
– 95 процентов влажности.
– Забавная трактовка погоды.
Проезжая по центру, и анализируя мелькавший пейзаж через опущенное стекло такси, Иванов-Бендер отмечал про себя существенное обветшание фасадов зданий, а по хаотичному подбрасыванию «бренного тела» продолжил оценивать качество местных дорог.
– Да, … пока, мне кажется, Пьяньцинь со своей мутной публикой движется не в ту сторону.
– А я вне политики, – отозвалась переводчица, – но я за демократию – это когда народ пасут распряженным. Одним словом, за свободу.
– Ну да… Где льготы для богатых, медицина для здоровых, а правосудие для неподсудных. А свобода заключается не в том, что вам позволяют, а в том, что вы позволяете позволять себе! Я тоже вне политики. Не обращайте внимание. Это реакция моих некоторых внутренних органов.
В пригороде столицы, на одной из многочисленных кооперативных улиц, у пятиэтажного из серых панелей дома, таксист остановился.
– Вот и доставили наши «бренные тела» в нужное место и, похоже, в нужное время! – Зюзя мельком взглянула на ручные часики, инкрустированные отблесками былого «Брильянтового дыма», её мамы, главы ведомства по «зубным» вопросам славного города Бачи, откуда ей со всей семьёй пришлось срочно отбыть, поскольку её фамилия перестала совпадать с интересами местных жителей.
– Как говаривала Белоснежка, – она сделала паузу, – спасибо этому Гному, пойдём к другому!
Поднимаясь на последний этаж по серым ступенькам подъезда, исцарапанные зелёные стены которого информировали о плохих познаниях орфографии русского языка её «писателей», но компенсировались широтой простонародных выражений. Почитав нацарапанное на стене, Зюзя Гольдмян констатировала:
