А в комнате спорта он, покачавшись, как культурист, делал замеры бицепсов и мышц бедра! Будто поверил, что его болезнь осталась на Земле. На пятом месяце – по здешнему календарю – стал говорить, что руки-ноги утолщаются. Заметно было мало, однако про себя Руди признал – напарник изменялся к лучшему. Порой аж сиял.
– Хочешь увидеть, ради чего мы надрываемся? – предложил однажды Вит после ужина.
– Я смотрел фильм в учебке. Микрокристаллы.
– Это кино, иллюзион, а тут все по-настоящему. Живой материал. Выделено при тебе, можешь сам пошевелить кристалл манипулятором.
В его лабораторию Руди не хаживал. Каждый знает свою работу, зачем лезть в чужую? А вот предложение потрогать те песчинки, ради которых земные дельцы раскошелились на регулярные полеты к Марсу, звучало заманчиво.
– Идем.
Среди своих технопримочек Вит царил и порхал, словно нет у него никакой атрофии. В минуту изготовил препарат, подвел под объектив, настроил оптику и жестом пригласил Руди к экрану. Пришлось приспособиться к сенсорным перчаткам, чтобы щупики манипуляторов двигались точь-в-точь по твоему желанию.
Перед ним в вязком растворе лежали черные с металлическим блеском объемные фигуры, похожие на ограненные ювелиром камни.
– Это и есть импонит?
– Скорее то, что содержится в нем. – Вит рад был поделиться. – Включения в породе.
– И почем за штуку?
– До отсева их оценивают оптом, в долях карата. Сухим веществом, конечно. В производство берут треть процента кристаллов, но игра стоит свеч, даже если возить взвесь декалитрами. Скажем так, десять литров окупят все, что я тут съем и надышу за вахту. Еще один дал – страховки, а третий дал – зарплату. Так что от добычи твоих «грызунов» зависит, сколько мы получим. Ну, и от моих обогатителей тоже.
– Жаль, что их нет на Земле, – оторвался Руди от экрана, где переливались кристаллики. – Не пришлось бы летать в чертову даль, под лучи подставляться.
– Есть, но очень мало. Крохи. Слышал про «марсианские метеориты»?
– Где-то что-то. Я технарь, не астроном. Учился по лунной программе, пока не появилась вакансия. Метеориты с Марса? шутишь?
Вит присел на край лабораторного стола:
– Первая космическая скорость здесь заметно меньше. При косом ударе астероида взрывной материал может покинуть сферу притяжения планеты, уйти в пространство. Потом осколки попадают в область земной гравитации и – готово.
– Долго же они летали.
– Миллионы лет. А имп-частицы в них выявили недавно. Даже не выявили, а поняли, на что они годятся. Тут-то настоящий марсианский бум и начался.
– Вот слушаю тебя – и теряю веру в прогресс, – шутливо сказал Руди, вынув руки из перчаток. – Где наномонтаж, которым нам все уши прожужжали? Уже бацилл приручили – связи в процессорах прокладывать, и чуть не мозг человечий на 3D-принтере собрали, а такую мелочь сделать не можем. Гробим тут здоровье из-за черного песка…
– Мы и алмазы штамповать умеем, – парировал Вит, – только дрянные и мелкие, а большой и чистый – ну никак! Да что там алмазы!.. Попроси ученых сделать на принтере живую бактерию или плодовую мушку. Вот тебе наши возможности. Так что импы – прорывной шанс на выход силой, без раскачки и рывков. Откроются такие перспективы, что воображенья не хватает!.. Вплоть до единого сознания. Но без добытчиков, без нас с тобой – это мираж. Мы на переднем крае, понимаешь? Может, еще немного – и замкнем кольцо гармонии. Мир без насилия, без войн, где каждый чувствует каждого словно себя…
