Девушка покачала головой.
– Принесите кружечку, и я вам расскажу, – пообещал священник.
– Вот уж не думал, что ты знаешь о том, что запрещено и разрешено священникам света второго и третьего тысячелетия, – восхищенно выдохнул спут, стоило только бортпроводнице отойти в сторону.
– С чего ты взял, что я это знаю? – не понял рыжий следователь.
– Ты же сам сказал, что в дороге запреты Церкви смягчаются. Эти запреты и разрешения не имеют отношения к служителям Церкви Света, но были широко распространены в…
Исаак схватился за голову и завыл:
– Прошу тебя – помолчи.
– Но это же информация, – удивленно выпучился Антрацит.
– Это ненужная, лишняя информация, – зарычал Исаак. – Пойми же, мой синий друг, я – не ты. Я примитивное существо со своими примитивными потребностями. Я хочу выпить и забыться, а меня гонят на другой конец галактики, и ты еще трещишь без умолку. А я хочу только выпить и подремать.
– Маслоу, – констатировал Антрацит.
– Чего? – не понял Исаак.
Спута снова понесло.
– Была такая школа психологии. Это еще до того, как психологию признали лженаукой.
– Земля, второе тысячелетие, – пробормотал Исаак и тут же мысленно отругал себя за длинный язык.
– Нет, – радостно подхватил Спут. – Земля, третье тысячелетие. Эта психологическая школа возникла в третьем тысячелетии. Принято считать, что она основывалась на трудах некоего Абра Хама Маслова, но это спорные данные. Именно благодаря последователям этой школы, а также школы некоего Анна Зиг Муда Фрейна в двадцать седьмом веке психологию признали лженаукой. Позднее, в двадцать восьмом столетии…
На счастье Исаака, вновь появилась стюардесса. Священник-следователь подхватил кружку и сделал мощный глоток. Прохладная пьянящая жидкость ринулась внутрь, расслабляя и успокаивая.
– Вы обещали рассказать о пользе эля, – мило улыбнулась девушка.
– Да-да, конечно, – кивнул Исаак и повернулся к спуту: – Извини, дружище, но даме требуется информация, а дамам отказывать неприлично.
– Почему неприлично?
– Это я тебе потом объясню.
– Но как же психология?
– И психология потом, всё потом, – Исаак похлопал инопланетянина по плечу, обернулся к девушке и принялся вещать так, как вещают искусные актеры или политики, но никак не священники-следователи Церкви Света.
Тело давно уже пришло в нормальное состояние. Габриель понял это, когда смог без последствий для самочувствия напрячь и расслабить каждую мышцу. Однако вида не подал. Зачем противнику знать, что он может в любой момент вскочить на ноги и легко уложить несчастного Топора?
Насчет «легко уложить» священник слукавил. Легко бы получилось вряд ли. Именно поэтому он уже четверть часа прикидывал, в какой момент лучше подскочить и ударить. Собеседник говорил много и по большей части ни о чем. Предавался воспоминаниям детства, отрочества и юности, потом вернулся к лучевой конструкции и закопался в технических пояснениях.
Габриель не слушал. Он считал шаги. Пять шагов вправо, шаг на разворот, пять шагов влево, еще шаг на разворот. Бить надо на развороте, значит, вскочить за мгновение до того. Причем вскакивать тогда, когда на него не смотрят. Например, когда Топор закатывает к потолку глаза. Определить этот момент не составит труда. Священник давно уже обратил внимание на манеру крысолова говорить что-то, повышая тембр голоса, и заканчивать реплику глазами к небу и тяжелым вздохом. Теперь осталось только дождаться нужного момента, когда глаза закатятся за мгновение до разворота.
