Мишку он встретил у стадиона, когда тот уже возвращался домой.
Странно, но противник не испугался и не удивился:
– Ждешь? – спросил он и встал метрах в двух от Шурки, застегивая на все пуговицы свою старенькую бекешку.
– Жду, – подтвердил Шурка, подвигаясь к неприятелю.
– Я знал, что ты когда-нибудь меня подкараулишь, но я тренировался и…
– И я тоже, – перебил Шурка и так ловко стал крутить уздечкой круги над головой, перед собой, слева и справа от себя, что Мишка невольно попятился.
– Тебя кто-то учил из взрослых! – выкрикнул он, невольно озираясь: то ли готовился занять хорошее местечко на дороге, то ли оробев.
– Сам! Тебе сейчас придется попрыгать, а то пятки отшибу, понял? Не будешь больше кобениться.
– Да ладно тебе, отшибу… Сам получишь по сусалам. Вот послушай.
И он пропел жидким, ужасно мерзким голосом:
Шурка-пупурка. Турецкий барабан.
Как заиграет на пузе таракан!
Он ничего, оказывается не боялся, этот узкоплечий, веснушчатый и дерзкий Мишка Лашманкин.
– Стишки твои глупые, для первоклашек.
– А у тебя какие есть? – спросил Мишка.
Стихов у Шурки таких не было. И это его немножко озадачило. Он задумался. И потерял инициативу. А противник не дремал, он кочетом бросился на Шурку и, обхватив его со спины уздечкой, стянул ее впереди, захлестнув концы.
– Ах, ты так?.. – запоздало спохватился Шурка и резко метнулся в левый бок, быстро сообразив, что в падении он может освободить из плена руки. Так оно и оказалось. Противник не ожидал при всей своей коварности такого маневра, и они повалились оба на дорогу. Изловчившись, нырком выскочил Шурка из-под неприятеля и оказался вмиг верхом на нем. Мишка извивался под седоком, а тот, не помня себя, схватил горсть грязного дорожного снега и стал размазывать его по потному лицу противника.
– Ах, ты так, так, ты так… – взвился Мишка.
Но Шурка его не слышал. Он уже ничего не помнил…
И вдруг прозвучал властный голос:
– Отставить! По стойке смирно становись!
У обочины, опершись на костыль, в желтой фуфайке стоял Шуркин отец. Две пары рук ослабли вмиг под военной командой, и противники поднялись.
И тут последовала новая команда, которая вновь заставила их подчиниться:
– Разойдись! По разным сторонам дороги! По домам шагом марш!
Дома, весело глядя на Шурку, отец сказал:
– Ты молодец, такого крепкого парня свалил. Это хорошо. Но кто же лежачего бьет? Это несправедливо. Так нельзя.
– Да я, – хотел объяснить Шурка, что они разом повалились. Но отец опередил с вопросом:
– А грязью зачем ты ему лицо мазал?
– Я не помнил, что делал, совсем не помнил…
– Ну, брат, – отец покачал головой. – Драться надо уметь так, чтобы не терять над собой власть. Иначе до беды недалеко. И еще надо знать за что дерешься. Он внимательно посмотрел на Шурку:
– Причина для драки была серьезная?
– Была, – потупившись, ответил Шурка.
– Ну раз была, то все нормально. Веселей гляди. Бери ведра, пошли скотину поить.
Через несколько минут ведра весело загремели в руках Шурки. А чуть позже призывно на калде замычала Жданка.
