Ворон вернулся быстро, взяв свою винтовку и рюкзак, сказал:
– Их двое. В разговор не ввязывайся, держи язык за зубами.
– Как скажешь, – буркнула она, подняла за лямки рюкзак с земли, и понесла, так, не надевая.
Они спустились с пригорка и направились к ущелью. Ханна еще издалека пыталась разглядеть незнакомцев, но было слишком темно.
– Это Ханна, – сказал Ворон, как только они приблизились к костру.
– Пиранья, – добавила она, бросив взгляд на проводника.
Ворон закатил глаза, но промолчал.
– Я Манул, а это мой друг – Енот. Какое интересное у тебя прозвище. Сама придумала?
– Его мне дал один турист, с которым мы ходили к Черной земле.
– Ты была на Черной земле? – Манул недоверчиво усмехнулся.
– Была, не сомневайся, – сказал Ворон и подтолкнул Ханну к костру.
Тут она уже могла разглядеть новых знакомых лучше. Одному на вид было лет тридцать пять, симпатичный, хорошо сложен. Глаза серые, взгляд жесткий, неприятный. Второму мужчине на вид было около пятидесяти, хотя сказать сложно. Ростом небольшой, едва достанет макушкой до ее плеча. Косматая седая борода, густые брови над маленькими черными глазками смотрящими почти злобно. Странные люди. Напрасно проводник ее предупредил, разговаривать с ними ей и самой не хотелось.
Несмотря на неприятное первое впечатление, встретили их дружелюбно, накормили мясом и угостили кофе с коньяком. За ужином почти не разговаривали, только перебрасывались взглядами. Ханна заметила, что Манул не сводит с нее глаз, это ей не нравилось, но и не тревожило. Он ничего лишнего себе не позволял в присутствии Ворона и это ее успокаивало. Взгляд Енота не стал дружелюбней но, по-видимому, он просто по-другому не умел.
Допив кофе, она пожелала всем спокойной ночи и, отойдя к скалистой стене узкого ущелья, расстелила на земле тонкий, но теплый плед. Легла на одну половину, а другой укрылась. Лежать было неудобно, так как дно ущелья было каменистым, а плед, увы, не защищал от неровностей. Но Ханна заснула быстро, сказывалась долгая дорога и небольшая порция коньяка в кофе. Ей даже что-то успело присниться, теплое, приятное, солнечное, но ее грубо выдернули оттуда громкие выкрики. Ханна проснулась, но открывать глаза не торопилась.
– Она же одна из них, – сказал Манул. – Наплодит таких же людишек и те, между прочим, будут охотиться на нас. На нас с тобой, Ворон.
– Говори тише, разбудишь ее, – предупредил проводник.
– Тем лучше. Или она уже знает кто ты на самом деле?
– Не знает.
– Давай так, ты оставишь ее здесь, я сам все сделаю. Тебе не придется марать об нее руки.
– Я сказал нет. Пока я ее проводник, ты ее не тронешь, – прорычал Ворон. – Разговор окончен.
– Ну ладно, пусть будет по-твоему. Если ты такой принципиальный, я могу встретить ее, когда тебя не будет рядом.
Ханна почувствовала, как по коже пробежал мороз.
«Мутанты. Они все – мутанты!».
Ее жизнь сейчас зависела только от Ворона. А тот и сам не против, наверное, от нее избавиться. Просто тянет время.
Заснуть она больше не смогла, просто лежала с закрытыми глазами и слушала их разговор. Енот все время молчал, за всю ночь она не услышала его голоса ни разу. Может он немой? Манул же рассказывал о своих страшных планах, в которых он клялся найти какую-то девушку и ее напарника и убить их самым ужасным способом.
– Представляешь, эта тварь шантажом вынудила меня среди холодной ночи покинуть поселок. А ее напарник и их турист, украли у меня, одну интересную вещ. Редкий артефакт. Я все предусмотрел, устроил засаду на них, когда они отправились на Большую землю, хотел перестрелять как бешеных собак. Помешал какой-то гад, начал в нас стрелять внезапно. Мы были с Енотом, его сильно зацепило. К сожалению, мой друг не умеет регенерироваться как мы с тобой. Кто в нас стрелял там, я до сих пор не знаю. Узнаю – удавлю. Енот говорит, что не видел этого гада.
