– Ты позволяешь себе совершенно немыслимое! – заявила она в надлежащем тоне. – Разве можно говорить о таком? Даже думать не смей!..
– Я тебе ничего не предлагаю, сперва дослушала бы.
– Тут и нечего!.. Реакция на некоторые вещи тоже однозначна.
– Ты не вполне контролируешь свою речь, и я не успел договорить. Согласись, никто не хочет быть в плену собственных глупостей, но это единственный путь, что по идее может принести результат. Оставим разговор, он мне неприятен.
– То-то и оно!
– Самой нет желания работать?
Она надуто присела, и через несколько мгновений осознала, что повела себя неподобающе, и даже выставила себя, как посмешище. Перейти на другую тему не хотелось бы, но задача была немного осложнена. Для перехода понадобилось время, и сказала:
– Я учительница начальных классов и поработать успела. Потом вышла замуж и приехала сюда. Здесь в школу не пойдёшь, и нужды нет.
– Честь и хвала! Наверняка успела не одному десятку детей привить любовь к прекрасному, светлому.
– Важнее научиться самой жить. Даже незначительная поблажка в чём-то оставляет след, а что говорить о таких эпизодах? Неправильно будет взять и отрезать, не выслушав. – Мамалиева не желала отвлекаться.
– Ты всё о том же! – Гадаев отвёл взгляд, будто бы отгораживался таким образом. – Твои суждения доставляют мне огорчение, обходи их и живи дальше, будто ничего не видела, не слышала. Достойнее дорогу тебе не найти. Если жалости к ней нет, то продолжай общаться, как ни в чём не бывало, и получишь массу удовольствия. И продлится это на годы.
Женщина сжала пальцы левой руки правой кистью, и сказала:
– Такого рода игры недопустимы. Я обязана наказать её. С твоей помощью, без неё!..
– Поступай, как считаешь нужным. Помешать я, увы, не в силах. Выходит, поделившись со мной, сама себе осложнила задачу.
– Потом бы возникал, почему за спиной?.. Справлюсь, и напролом не пойду, я умею действовать тонко, если ты не пойдёшь против меня.
– Я не хочу оказаться на улице, а вероятность того, что начнётся заварушка, велика, – сказал он. – Продолжить? Так что не обессудь!
– Не обрубай концы, выход можно найти из любых ситуаций. Всего-то лишь нужен порядок действий.
Судя по намерениям ступить на преисполненный трудностями путь Гадаев нашёл её не очень разбирающейся в людском общежитии. Сравнения делал, разумеется, исходя из своего жизненного опыта. Он активно искал пути, как остановить её, и сказал:
– Ввязываться не хочу, а без страховки не стану. Я не знаю, что ещё ею может послужить.
– Это не обсуждается. Я из числа тех, кто будет принадлежать одному мужчине. Ещё у меня ребёнок, куча других причин, и вообще.
– Прежде всего, ты женщина, готовая взвалить на себя нечто несусветное.
– Мутны-таки твои мысли, – сказала Мамалиева.
– Нисколько! Я хочу, чтобы ты опомнилась. Игры с огнём чреваты ожогами, прочими неприятностями. Известный факт, что, оторвавшись от большинства, некоторые ведут себя по-другому, зорче видят моменты. Не забывай, что твой целыми днями зрит в дороге, и он бы не одобрил.
– Почему сразу крайние меры? Мы подпалим слегка, чтобы стало уроком. Я стол накрою, хотя мужа нежелательно посвящать.
– За такое дело ни в коем случае нельзя рассчитывать на благодарность. Как я понял, она относится к тебе хорошо. Добром не закончится, а вероятнее всего будет взрыв.
– Я не согласна! Она совершила проступок, которому нет прощения. Указать ей место – это дело чести, и не говори, что оступиться может каждый.
