- Понятно. Но теперь, к сожалению, я помочь ничем не смогу, - я пожала плечами. - Мысли я больше не читаю, ничего из того, что знала - не помню. Я бесполезна для вас. Даже собственное имя узнала от врача.
- Да, я все это понимаю, - Маркус нахмурился, вновь завладевая моей рукой. Сжал ее между своих горячих, шершавых ладоней. Я как завороженная уставилась на его пальцы с искрящимися чешуйками поверх моих собственных. Оказывается, цвет его кожи намного темнее, чем мой. - Я сегодня же свяжусь с отцом. Эта амнезия спутала нам все карты, но это не означает, что я отказываюсь от тебя, как от невесты.
Он неожиданно подался вперед, сжимая меня за плечи, и не успела я возмутиться, как горячий ищущий рот горауканца прильнул к моим губам.
Его язык оказался сухим и шершавым, таким же, как пальцы. Он с завидной настойчивостью пытался разжать мои зубы, которые я успела стиснуть изо всех сил.
Отвечать на поцелуй не было никакого желания. Мало того, что я видела его впервые в жизни, так он еще и вызывал у меня странные чувства. Возможно, это были отголоски чувств Эмитьянны, но не мои – сто процентов!
Уперев кулачки в грудь мужчины, я попыталась его оттолкнуть. Тело Эмитьянны было хрупким и слабым, казалось, надави я чуть-чуть сильнее, и обязательно хрустнет какая-нибудь кость.
- Да что с тобой? - парень встряхнул меня за плечи. - Ти! Ты забыла свое имя, но ты не могла забыть о нас!
- Отпусти! - прохрипела я, пряча лицо от его настойчивых губ. – Хватит!
Не выдержав, залепила ему пощечину. Моя ладонь хлестнула его по щеке.
Он оторвался от меня. Тяжело дыша, смахнул с лица пряди волос. Его глаза лихорадочно блестели, зрачки сузились в вертикальные полосы, и я отстраненно подумала, что это признак большого волнения.
Ожидая реакции, я напряглась. Но Маркус молча встал и отошел от кровати на пару шагов. Нервным жестом поправил воротник. В свете люминесцентных квадратов на его шее блестели чешуйки, приковывая мой взгляд.
- Тебе не стоило этого делать, - отчеканила я ровным голосом и демонстративно вытерла губы. - Если между нами что-то и было, то я ничего не помню. И твои действия можно расценивать как насилие.
- Какое насилие? - он уставился на меня, явно не понимая. - Ты моя невеста! Мы обручились перед всем Горауканом. Нас показали по всем ультравизорам планеты. Репортеры объявили нас парой года!
- А как насчет моего несовершеннолетия? – вспомнила я. – Разве это не делает нашу помолвку незаконной?
- Это всего лишь формальность! Браки разрешены с восемнадцати лет! Ты не можешь просто так взять и вычеркнуть меня из своей жизни!
- Извини. Я уже это сделала, - тихо, но твердо ответила я.
Маркус застонал, схватившись за волосы.
Я его понимала, даже сочувствовала, но помочь ничем не могла. Мое тело странно реагировало на него, и это мне совершенно не нравилось. От его близости я терялась и переставала ощущать себя взрослым, уверенным в себе человеком. Переставала себя контролировать. Будто влюбленная девочка-подросток, впервые оставшаяся наедине с предметом своих желаний.
Но я-то давно не девочка. И не испытываю ни малейшей влюбленности.
Несколько минут он буравил меня тяжелым взглядом, под которым я начала покрываться холодным потом. Руки Маркуса были крепко сжаты, на щеках ходили желваки, плечи напряглись так, что казалось, китель вот-вот лопнет по швам. Наконец, горауканец резко выдохнул, выпуская воздух из легких, а потом произнес:
