– Оботрись.
Княжич покрутил ее так и сяк. Ткань была с пятнами грязи. Как можно приложить это к себе? Чтобы не обидеть спасителя, он сделал вид, будто промокнул лоб и щеки, и вернул салфетку. Человек не смущаясь обтер лицо, положил салфетку на голову и похлопал, подсушивая волосы. Затем резким движением скомкал ее и швырнул обратно, словно на что-то рассердившись.
– Прости, – вымолвил он глуховато. Короткое слово далось с явным трудом.
Простить? За что? Спаситель не сделал Дэссу ничего дурного. Разве что запястье саднит от его хватки. Княжич невольно потер помятую руку.
– До, прости, – настойчиво повторил человек. СерИвы никогда не просят дважды, мелькнуло у Дэсса в голове. – Конечно, я виноват. Но я ведь тебя нашел?
– Нашел, – согласился княжич, потому как отмалчиваться дальше было неприлично.
Карие глаза под мокрой челкой сверкнули, словно человек был сердит, но в то же время с надеждой чего-то ожидал.
Княжич молчал, опасаясь ляпнуть что-нибудь несуразное. Тогда спаситель со странной гримасой взял его руку и поднес к губам. Изумленный Дэсс лихорадочно соображал. Проявление любви? Не похоже. Плотно сомкнутые, напряженные губы не ласкали кожу. Кажется, человеку это вообще неприятно. Быть может, знак подчинения? Правильно: абсолютное подчинение, Дэсс в этом совершенно уверен. Не напрасно отец заставлял смотреть видео!
Дэсс вежливо отнял руку.
– Мне не нужен раб. – Помнится, так говорил кто-то из персонажей на экране.
Кажется, ляпнул-таки не то. Человек стиснул зубы.
– Ч-черт, – выдохнул он, помолчав. – Господин Домино, быть может, вы укажете, что мне сделать, чтоб вы смилостивились? На колени стать? Вон там, в луже?
– Не надо. Я… – Дэсс хотел сознаться, что никакой он не Домино, а княжич Мат-Вэй и сам не знает, как оказался в чужом теле. Язык не повернулся. – Я ничего не понимаю, – пробормотал он убито.
– Что тебе объяснить? – глухо спросил человек. – Что я, Мстислав Крашич, и есть твой раб?
А это еще с какой стати? И как об этом расспросить? Дэсс вдруг нашел отличный выход.
– Я ничего не помню, – объявил он.
Мстислав повернулся к нему на сиденье, мрачно поглядел исподлобья. Затем вынул из нагрудного кармана маленький диагностер, обследовал Дэссу голову.
– Травмы нет, – сообщил он. – Губу тебе кто разбил?
– Сам.
Мстислав недоверчиво приподнял брови.
– Сам, – повторил Дэсс, смущаясь от собственной лжи: ведь не разбил, а искусал. – Мс… – он запнулся: сходу такое сложное имя и не выговоришь. – Слав, поверь: я ровным счетом ничего не понимаю. Не помню, не знаю, не… – он не придумал, что еще. – Кто я? Кто ты? Кто мой отец?
Мстислав потер лоб, отчего-то поморщился. Под влажными светлыми прядями Дэсс разглядел узкий обруч телесного цвета. На украшение не похоже, и на других людях княжич таких штук не видел.
– Мы живем на планете Беатриче, в городе Тэнканиока-ла, что значит «Замок падающих звезд». Тут все названия серивские; поначалу люди пытались строить, давая городам свои названия, но все стройки были снесены наводнениями или ураганом, – проговорил Мстислав скучным голосом и с выражением на лице, которое подразумевало: «Я знаю, что ты это знаешь и нарочно морочишь мне голову». – Есть лишь одно поселение со смешанным названием: академгородок Рассвет-Диа-ла. В нем живут ученые и исследователи. Дальше. Беатриче – космическое захолустье, с отсталой техникой, но удивительными природными явлениями. Здесь собирались создавать туристический рай для богатых любителей экстрима, однако дело заглохло. То ли денег не хватило, то ли туристов. К тому же тут невозможно пользоваться личными средствами связи – планета глушит маломощные устройства. Пробиться через помехи может только оборудование со здоровенной антенной, которую на себе не упрешь. Вот как у нас в мобиле.
