Ренар улыбнулся.
— Скорее, я просто не горю желанием сейчас с ней сталкиваться, — сказал он. — У нас специфические отношения. Скоро все поймешь. — Он снова протянул мне руку ладонью вверх, как незнакомой кошке. — Доброй ночи?
— Доброй, — протянула я руку в ответ. — Ой!
Я надеялась на рукопожатие, но вместо этого получила легкий поцелуй в тыльную сторону запястья — и улыбку, от которой хотелось провалиться сквозь землю.
Все так же улыбаясь, Ренар отпустил мою руку и ушел в глубину коридора, оставив меня в смятении.
Дверь легко поддалась, когда я потянула за ручку на себя.
Комната встретила прохладным полумраком, только в дальнем углу сиял настенный светильник, и тускло тлели угли внутри камина. Шелест юбки звучал почти громоподобно, такая здесь стояла тишина. Я медленно осмотрелась, прислушиваясь, нет ли кого из слуг — и вдруг осознала, что за весь день, за те несколько часов, которые я провела в огромном замке, я не встретила никого, кроме Ренара и Сильвии.
То есть кто-то работал на кухне, конечно, я слышала через дверь какие-то звуки, чувствовала запахи, но мы не зашли туда.
Мои обеденные сэндвичи, наш общий ужин и чай я находила уже готовыми в комнате, откуда никто не выходил.
Твою ж мать.
Я прикрыла глаза, прикусив губу, и постаралась найти рациональное объяснение этому.
Много ли я, в конце концов, видела слуг? Может быть, в особенно благородных домах слуги умеют быть незаметными?
Как призраки.
— Доброго вечера, — раздался голос за спиной.
Я могла поклясться, что я не слышала ни шагов, ни звука открывающейся двери, ни шелеста ткани, ни чужого дыхания — вообще ничего.
Сильвия опять вышла из ниоткуда, тихо, словно все время была здесь, рядом.
Я открыла глаза и обернулась, чувствуя, как меня бросило в жар, а в ногах появилась слабость.
— И вам тоже, — прохрипела я.
Губы Сильвии растянулись в улыбке. Она стояла за моей спиной, держа в руках подсвечник с тремя еще не зажженными свечами. На плечах у нее лежала шаль, темные волосы были перехвачены лентой у самой шеи. Та строгая дама, собранная, прямая, которую я видела днем, кажется, готовилась уйти спать.
— Рада видеть, что вы в добром здравии, — сказала Сильвия, улыбаясь чуть шире — зубов ее улыбка не открывала. — Не хотела нарушать ваш покой, но, кажется, в течение дня мы обе были слишком заняты даже для важных разговоров.
Она сказала это вежливо, но я почувствовала укор. Направленный, правда, не на меня.
— Я зашла проведать вас, — продолжила Сильвия. Она шагнула чуть в сторону к какому-то комоду у стены и поставила на него подсвечник. — И принесла свечи, если они понадобятся. Если у вас есть вопросы или пожелания, то я здесь.
— Я… Я не знаю, — выпалила я.
— Со временем разберетесь. — Улыбка Сильвии стала почти теплой, насколько я могла судить в полумраке. Она щелкнула пальцами, и кристаллы в люстре, свисающей с потолка, вспыхнули — в первый момент я даже зажмурилась. — Действие и усилие воли зажигают волшебные кристаллы. Щелчок пальцами или хлопок. Волшебником для этого быть не обязательно, — Сильвия посмотрела на меня.
В свете кристаллов она казалась самой обыкновенной женщиной что-то около тридцати лет: тонкий нос, острый взгляд, хрупкие пальцы держат шаль на груди, чтобы та не распахнулась. Ничего призрачного. Может, и правда просто очень тихо ходит. Или знает пару тайных дверей и коридоров между стенами. Такое, вроде бы, тоже бывает, если дело касается замков и особняков.
