– Вы, бычары, всем кагалом не стоите, сколько пиджак! Так своему старшему и передай: должен теперь.
Поворачивается. Протягивает Биткову бумажный прямоугольник:
– Будем знакомы. Павел Петрович.
Удивленный Серега крутит картонку, чешет лоб:
– А это чего это?
– Визитная карточка, – хмыкает Павел Петрович, – ты откуда такой взялся? Вписываешься ни с того ни с сего, визитки пугаешься.
– Я-то местный. Просто четыре года за речкой. Сверхсрочную еще.
– А! Афганец, значит? Это хорошо. Пошли. С меня поляна за спасение.
– Да как-то…
– Пошли-пошли. За все платить надо. А про Пашу- Металлурга любой скажет – я долги отдаю.
* * *
Четыре огромные трубы, будто наклоненные назад встречным ветром, нещадно дымят, пачкая ослепительную лазурь. Нож форштевня режет бирюзу, как грубый плуг – английский газон.
По верхней палубе прогуливаются пассажиры первого класса: сияют цилиндры, топорщатся нафабренные усы. Дамы сверкают драгоценностями: один гарнитур стоит столько же, сколько новейший миноносец.
Смех, словно звон серебряных колокольчиков. Улыбка – нить жемчуга в перламутровом обрамлении.
– Вы так милы, Серж. А китель великолепно облегает вашу фигуру. Ах, моряки – моя слабость.
В полутьме – шуршание сползающего шелка. Алебастр кожи. Неземной аромат.
– Это – Флер д' Амур, запах любви. Идите ко мне, мон капитэн.
– Кхм. Пока – только вахтенный начальник.
– Ах, смешной! Разве это важно? Вы же приведете бригантину нашей любви в лагуну истинной страсти, не так ли?
Звон пружин.
Жар скользящих тел, влага и дурман.
Скрип пружин.
Скрежет измученных пружин.
Вздох.
Стон.
Стон и скрежет рвущегося железа.
Бешеный стук вестового в дверь каюты:
– Всех офицеров – на мостик! Катастрофа, мы столкнулись с айсбергом.
Крики наполняют тесные пространства палуб.
– Ах, вы же не бросите меня, Серж?!
Прижимается горячим телом, умоляя.
* * *
Битков открыл глаза.
Кто-то уткнулся в плечо, прижался горячим телом.
Серега скосил взгляд, увидел пышную пергидрольную волну. Отодвинулся осторожно. Потрогал:
– Эй, девушка! Вы кто? Гражданка…
Блондинка проснулась. Хихикнула:
– Ты че, ты ж не мент вроде. Какая я тебе гражданка?
Перекатилась на спину, потянулась – даже не пытаясь прикрыть роскошные формы.
Битков отвернулся. Начал собирать по полу одежду – вперемешку свою и женскую.
Блондинка мяукнула:
– А ты чего торопишься, милый? Я не против продолжения.
– Можно и продолжить. Только я ни хрена не помню. Где мы? И ты откуда тут?
– Ну как же. У Павла Петровича на даче. А ты меня сам выбрал. И можешь не спешить – еще два часа оплачено.
Битков выпучил глаза:
– Ты что, эта? Э-э-э. Проститутка?
– Фи. Какая проза. Я – ночная бабочка, ну кто же виноват?
В дверь стукнул и сразу вошел Павел Петрович. Рассмеялся:
– Что, уже поете? Так, Серега, пошли вниз, опохмелю и поговорим. А ты, подруга, давай, собирайся. Премию у водителя получишь.
* * *
– Для начала – пятьсот баксов в месяц. Ну, и десять процентов в бизнесе.
Битков крякнул.
– Да, я со своими щедрый. А ты – свой. Ну что, еще «абсолюта»? Простого или черносмородинового?
Сергей прикрыл стопку ладонью.
– Погоди, Пал Петрович. Очень заманчиво, конечно. Только я не собирался дома оставаться. Хотел во Владик ехать, поступать в училище Невельского. Переживаю только за экзамены, со школы не помню ни фига.
– Тю! И на хрена тебе оно надо? Ты ж четыре года лямку тянул, а там первокурсники в казармах. И закончишь – кем будешь-то?
